Книга Хрущевка княжны Соколовской, страница 59 – Полина Змееяд

Раздражение нарастало в груди глухим комом, но я даже не знала, куда его выплеснуть. Маргарита конечно дура, но будь на моем месте она, от услуг работницы бы не отказалась. Аглая тоже в своем праве, раз работала не по договору. Я понятия не имела, что тут все так серьезно с наемным рабочими. Да даже если бы и знала, все равно не стала бы тратить деньги на услуги, которые мне не нужны. А Снежин… Что у него за интерес такой с Марине? Из-за нее ведь разозлился, но зачем она ему? Он сам князь, и при деньгах, а мы с сестрами бедны как церковные мыши. Если бы в Марту вцепился какой-нибудь купец, мечтающий приумножить свое влияние за счет входа в высший свет, я бы еще поняла, но Снежин явно не из таких.

Ничего не понимаю.

Чтобы отвлечься, взяла второе письмо. Пробежала взглядом по конверту, и отчего-то вдруг начала волноваться. В графе «отправитель» значился адрес редакции журнала, в который я посылала свою заметку.

Раскрыв конверт изящным ножиком для бумаги, я обнаружила в нем короткое письмо и две банкноты номиналом по четверти рубля каждая.

«Благодаримъ за выборъ нашего изданія для публикаціи вашего эссе. Съ удовольствіемъ примемъ ваши новыя измышленія на остро-соціальныя темы » – говорилось в записке.

Я покрутила в руках купюры, не веря собственным глазам. Кнечно, сумма чисто символическая, но не в ней дело. Заметку приняли и ясно дали понять, что будут не против принять еще! Могу и написать, вот только куда впихнуть публицистику в свой и без того плотный график?

Впрочем, всю эту неделю я свободна, как ветер в поле, и могу писать, сколько душе угодно. Надо бы попробовать что-то отправить и в другие журналы. Под тем же псевдонимом – «Эхо».

Разобравшись с почтой, я еще раз проверила все документы Маргариты, но конечно же не нашла никаких бумаг о трудоустройстве Аглаи. Что ж, значит, позориться перед местной трудовой комиссией придется по полной. Да и черт с ней! Зато после выплаты штрафа моя совесть будет полностью чиста, а Снежин лишится этого рычага давления.

От поисков бумаг меня отвлек смех девочек. Они по обыкновению после еды закрылись в своей комнате. Я не особенного много наблюдала за ними, но судя по тому, что успела увидеть, вся их жизнь состояла из редких прогулок, модных журналов и беспросветного затворничества. Наверное, будь мы богаты, посещали бы какие-нибудь званые вечера и развлекались подбором нарядов для них, но увы, эти удовольствия остались в прошлом.

Я совсем забросила девочек в погоне за работой и развитием магии. Эгоистка! В самом плохом смысле этого слова.

Разум требовал продолжить поиски документов. Или мне стоило бы составить план того, что я буду говорить перед комиссией. Но мне отвечать за прошлые ошибки только в четверг, а сегодня понедельник.

Резко выдохнув, я расправила плечи, позволяя себе немного расслабиться. Получалось с трудом. Хотелось вырваться из давящих стен куда-нибудь на свежий воздух. Вот, у меня все-таки есть желания! И Краузе был неправ, когда сказал, что я ничего не чувствую.

Подхватив со стола свой гонорар, я решительно направилась в спальню сестер.

На предложение погулять и купить чего-нибудь вкусного на мой неожиданный гонорар они отреагировали радостным визгом. И, быстро собравшись, мы двинулись в сторону набережной.