Книга Заклятие истинной любви, страница 61 – Стефани Гарбер

Опомнившись, Эванджелина оттолкнула его руки и потуже запахнула сорочку.

Он тихо засмеялся.

– Я тебя смущаю? – Он сказал это так, словно и правда надеялся смутить ее. А может быть, просто пытался отвлечь от вопросов. В его присутствии Эванджелине было трудно здраво мыслить, трудно вспомнить, почему она вообще гналась за ним по замковым коридорам. В Лучнике чувствовалось что-то такое, что заставляло ее хотеть быть с ним рядом.

Эванджелина понимала, что так не должно быть, что это неправильно. В конце концов, она была с Аполлоном. «Не просто с Аполлоном, – напомнила она себе, – а замужем за ним». Аполлон был ее мужем.

Лучник не мог для нее ничего значить. И он только что сказал, что они друг другу никто. Но также упомянул, что ему нельзя верить.

– Пожалуйста, ответь честно хотя бы раз, – попросила Эванджелина, мысленно обещая себе, что если он ответит, то она тотчас оставит его и забудет про эти странные чувства, клубившиеся внутри нее. – Я уверена, что мы встречались до того, как ты спас меня из колодца. Ты был моим стражником?

Лучник стиснул зубы.

Эванджелина уже решила, что не получит ответа на свой вопрос, но потом он покачал головой.

– Нет. Причинять боль у меня получается куда лучше, чем защищать. – Лучник опустил взгляд на окровавленную сорочку Эванджелины.

Эванджелина совсем забыла о кровоточащей ране на груди. Она была неглубокой и уже начала затягиваться – даже не придется накладывать швы. Но запекшаяся на коже кровь выглядела просто ужасно, да и она сама, наверное, тоже.

– Ты не выглядишь ужасно, – тихо сказал Лучник.

Эванджелина вновь посмотрела на него. На мгновение он показался ей таким застенчивым и невероятно юным, едва ли старше ее. Светлые локоны упали ему на глаза, когда он медленно наклонился к ней.

Она не понимала: то ли он пытался не спугнуть ее, то ли сам был отчего-то напуган. Лучник выглядел необычайно взволнованным, когда потянулся к ее щеке, когда медленно обхватил пальцами выбившуюся золотисто-розовую прядь и заправил Эванджелине за ухо. Он действовал так осторожно, что пальцы его даже не коснулись ее кожи, хотя, казалось, он очень этого хотел.

Он стоял, не сводя с нее пристального взгляда, смотрел на нее так, словно отчаянно хотел обнять ее и крепко прижать к себе, точно как в ее воспоминаниях, но не мог себе позволить. Его зубы были стиснуты, а на шее бешено пульсировала жилка, выдавая все его чувства, которые, казалось, причиняли ему боль.

Замужем.

Замужем.

«Я замужем», – снова напомнила себе Эванджелина.

Аполлону она была женой, а Лучнику – никем.

– Мне пора идти, – пробормотала Эванджелина. – Стражники, должно быть, уже подняли тревогу. Удивительно, что еще в колокола не бьют. – Она медлила, словно хотела найти причину задержаться, но понимала, что должна оставить его.

Эванджелина вполне допускала, что их общих воспоминаний может быть гораздо больше. Но теперь она боялась вспоминать, боялась, что новые воспоминания пробудят совершенно новые чувства, а эмоции и без того захлестывали ее.

Стоять напротив, не касаясь друг друга, казалось более интимным, чем прикосновение. Казалось, Лучник прикладывал все силы, лишь бы не протянуть руку и не сжать ее пальцы в своих. Казалось, одного малейшего касания хватит, чтобы разжечь пожар или погасить все лампы в коридоре.