Книга Баллада о проклятой любви, страница 131 – Стефани Гарбер

– Я так не думаю, я знаю. – Эванджелина взяла пустую чугунную баночку из-под шоколадной пасты вместе с крышкой. – Сегодня утром я нашла камень счастья. Он спрятан в часах.

– Эванджелина…

Она услышала, как Джекс вскочил с места, но не обернулась. Чем быстрее она осуществит задуманное, тем будет лучше для них обоих.

Ноги сами собой понесли ее в холл.

– Постой… – Джекс схватил ее за руку и развернул к себе, не позволяя ей дотронуться до часов. Лицо его побледнело, взгляд словно остекленел, а глаза покраснели.

Она ненавидела себя за то, что причиняла ему боль, но отогнала эти мысли. Через минуту они оба почувствуют себя по-другому. Больше всего на свете Джекс желал заполучить камни, а она хотела спасти Аполлона. Мечтала обрести свое «долго и счастливо» – по-настоящему, искренне, а не благодаря магии.

– Что бы это ни было, Джекс, скоро ты не будешь чувствовать то же самое.

Он с трудом сглотнул и стиснул челюсти.

– Ты даже не представляешь, что я чувствую.

Он опустил взгляд на ее губы, и на лице его появилось страдальческое выражение, какого Эванджелина никогда раньше не видела.

Когда Джекс чего-то желал, он вкладывал в это столько страсти, что мог разрушать миры и создавать королевства из пепла. Сейчас от него исходила такая энергия, словно он хотел уничтожить Эванджелину и сделать своей королевой одновременно.

И как же это было заманчиво – поддаться ему. В воздухе вокруг них потрескивала магия. Золотистая, полная энергии и жизни. Казалось, именно так и заканчивалась сказка, в которой один поцелуй был могущественнее тысячи войн или сотни заклятий.

Эванджелина представила, как подходит к Джексу, прижимается губами к его губам и проводит вечность в этом нескончаемом поцелуе.

– Это нереально, Джекс. – Каждое слово давалось ей с трудом и отзывалось болью в груди, но она знала, что должна произнести правду вслух. – Это место – лишь волшебная сказка, где нет ни проклятий, ни чудовищ. Но они все еще существуют и поджидают нас за пределами Лощины. Аполлон где-то там…

– С Аполлоном все в порядке, – перебил ее Джекс, мгновенно разозлившись, стоило ему услышать имя принца. – Хаос нашел его, и я видел их, когда уезжал отсюда. Аполлон удобно устроился в замке Хаоса, где никто не сможет навредить ему, а он не сможет причинить боль тебе.

– Но он не может жить там вечно. И мы не можем так жить. – Эванджелина вырвала руку из хватки Джекса и, прежде чем он успел остановить ее, повернулась к часам. Распахнув стеклянную дверцу, она схватила камень счастья, висевший на одном из маятников, бросила его в чугунный горшок и накрыла крышкой.

41

Как только Эванджелина сняла камень счастья с маятника, стрелки часов замерли. Лощину накрыла тишина, а воздух стал холодным, как в могилах по ночам.

Эванджелина знала, что это место не было по-настоящему живым, но ей все равно казалось, что Лощина умирала. Свечи гасли. Деревянный пол расходился трещинами. Ступени лестницы, совсем недавно сверкавшие чистотой, покрылись толстым слоем пыли и паутиной.

Может быть, заклинание и защищало Лощину от всяческих проклятий, но вся остальная магия, казалось, исходила от камня счастья.

Даже дракончик изменил свое поведение. Он начал колотить лапками по дверной ручке, словно ему не терпелось уйти отсюда поскорее.