Книга Баллада о проклятой любви, страница 70 – Стефани Гарбер

Эванджелина не понимала, чувствовал ли он одну из человеческих эмоций или же на него так повлияла сила этого ужасного места.

Внезапно она вспомнила слова Тиберия: «Я видел те руины… чувствовал ту жуткую магию, что высасывала все силы. Даже просто собрать камни вместе опасно, это грозит катастрофой». Тогда Эванджелина не поверила ему, потому что уже успела подержать в руках один из камней. Он и правда излучал некую силу, но ничего жуткого она не ощутила. Что же привело к подобным разрушениям, которые она видела сейчас? Что оказалось столь мощным, что уничтожило не только дом, но и всю надежду вместе со счастьем?

– Что здесь произошло? – спросила она у Джекса. – Великий Дом был уничтожен камнями Арки Доблестей?

Джекс впился в нее взглядом:

– Где ты это услышала?

– Прочла в одной из книг, наверное.

– Ты лжешь, – процедил Джекс и сжал губы в тонкую линию. – Такова версия Протектората. Камни не причастны к тому, что ты видишь. Они обладают небывалой мощью, да, но не они стали причиной разрушений.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю, что здесь произошло на самом деле.

Эванджелина вытерла слезы ладонями и, недоверчиво нахмурившись, покосилась на Джекса.

Он издал тихий смешок.

– Как бы мне ни нравилась театральность, но, если не веришь, можешь просто спросить.

Эванджелина нахмурилась еще сильнее, зная, что Джекс не любил откровенничать. Тем не менее она не собиралась упускать шанс узнать хоть что-то.

– Так что там случилось? – спросила она.

Джекс снова уставился в окно, не спеша отвечать на вопрос. Эванджелина уже решила, что не дождется от него ни единого слова, но он наконец заговорил неожиданно тихим голосом:

– Лирик Мэривуд, сын лорда Мэривуда, имел несчастье влюбиться в Аврору Доблестную.

Эванджелина уже читала о Лирике Мэривуде и, несомненно, знала прославленную Аврору Доблестную – самую прелестную девушку на всем белом свете.

Джекс продолжил свою неспешную и тихую речь:

– Лирик был единственным сыном лорда Мэривуда и весьма добросердечным юношей, и он не понимал, какой ужасной ошибкой было влюбиться в Аврору Доблестную.

– Почему это стало ошибкой? – не удержавшись, спросила Эванджелина. – Я думала, Аврора была красивой, нежной, доброй и обладала всеми качествами, присущими настоящей принцессе. – Последние ее слова прозвучали натянуто, и Эванджелина осознала, что испытывает к принцессе неприязнь, хотя та не совершила ничего дурного. Разве что в каждой книге ее описывали как идеальную девушку.

– Ты ее недолюбливаешь, – подметил Джекс.

– Все, что о ней говорят, звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Лирик бы с тобой не согласился, – ответил он, и Эванджелина так и не поняла, согласен ли Джекс с ее заключением. – Он был так страстно влюблен в нее, что просто отмахнулся от ее помолвки с Венджинсом Слотервудом.

– Аврора была его невестой! – ахнула Эванджелина.

Джекс с недоумением покосился на нее.

– Я так и сказал.

– Я знаю… просто вспомнила одну картинку в книге. На ней был изображен Венджинс с невестой, но ее имя не указывалось.

Джекс, казалось, удивился ее словам, но продолжил:

– Лирик считал, что помолвка не имеет никакой силы, поскольку брак не по любви. Но Аврора и Венджинс были помолвлены с ее рождения. А Бэйн, отец Венджинса, был соратником и лучшим другом Вульфрика Доблестного. И когда тот стал королем, Бэйн попросил выдать одну из его дочерей замуж за старшего сына.