Книга Баллада о проклятой любви, страница 87 – Стефани Гарбер

Джекс не был мужчиной ее мечты. Эванджелина хотела дарить любовь и получать ее, хотела, чтобы ее сердце наполнялось теплыми чувствами при одном лишь взгляде на любимого человека. Она мечтала ощущать бабочек в животе и поцелуи на губах. Иногда ей хотелось этого столь неистово, что казалось, будто сердце вот-вот разорвется, не в силах вынести их мощь. И наверно, именно поэтому она совершала ошибки, как сегодня, позволяя Джексу прикасаться к ней. Но такого больше не повторится.

Эванджелина понимала, что нужно скорее отыскать камень юности, но возвращаться в зал, где ужин был в самом разгаре, ей ужасно не хотелось. Она лучше бы станцевала босиком на снегу, чем вновь заняла место рядом с Петрой Янгблад.

Эванджелина надеялась, что ужин проходит достаточно оживленно и никто не заметит, как она выйдет из-за потайной двери, спрятанной за портретом. В обеденной зале оказалось еще более шумно, чем когда она уходила. Рокочущие голоса смешивались с пьяным смехом и небрежным звоном бокалов.

– Мисс Фокс… – Кто-то постучал ее по плечу чем-то невесомым, похожим на перышко.

Эванджелина тотчас обернулась.

Перед ней стоял Кристоф Найтлингер из «Ежедневной Сплетни» и широко улыбался. Он, как обычно, был одет в черные кожаные брюки и рубашку с пышным жабо.

При виде него сердце Эванджелины рухнуло в пятки.

– Приятно встретить здесь и вас. – Он взволнованно взмахнул пером, которым только что стучал ее по плечу. – Вы выглядите ослепительно! Не представляете, как отрадно мне видеть вас с таким милым румянцем. Позвольте узнать, кто же стал его причиной?

Кристоф бросил любопытный взгляд на скрытую за портретом дверь, из которой она только что вышла.

– Ох, нет, – ответила Эванджелина. Лишь одно могло сделать эту ночь еще хуже, и Эванджелина боялась даже представить, что случится, если Кристоф Найтлингер напишет в своей газетенке, что они с Джексом уединились во время торжества в честь помолвки ЛаЛы. Если Аполлон прочтет эту новость, то его вынужденная охота на нее превратится в настоящую. – Я просто изучала потайные коридоры. Эта новость совершенно не годится для газет… – Она замолчала, опасаясь, что перегнула палку.

Эванджелина плохо знала Кристофа Найтлингера, но обычно он не писал ничего оскорбительного о ней. И даже когда ее разыскивали по всему Северу, подозревая в убийстве, он, казалось, сомневался в ее вине. Эванджелина вовсе не считала его злым человеком, но знала, что он не проверял факты, прежде чем публиковать статьи. На самом деле ему больше нравилось делиться слухами, нежели правдой.

Эванджелина не могла допустить, чтобы он упомянул о ней хоть в одной статье. Если Кристоф напишет, что она на этом торжестве, даже если не затронет Джекса, последствия могут быть смертельно опасными, ведь Аполлон по-прежнему охотился на нее.

Она бы предпочла прямо попросить Кристофа не упоминать ее имени в статьях, но боялась, что это лишь сильнее подогреет его любопытство.

– По правде сказать, мне даже не удалось далеко зайти. Я услышала какие-то звуки и подумала, что мое присутствие там излишне. Я несколько смущена, потому, если это останется между нами, буду вам очень благодарна.

– О, моя дорогая! Разумеется, никто не узнает о ваших скитаниях по тайным ходам, – произнес Кристоф и провел пером по губам, словно навеки запечатывал их. И все же Эванджелину не покидало чувство, что этого было недостаточно.