Книга Игры титанов: Вознесение на Небеса, страница 212 – Хейзел Райли

Посейдон и Хелл о чём-то оживлённо беседуют — кажется, договариваются встретиться у бассейна поплавать вместе. Я удивлена его настойчивостью, хотя и не должна. Он же солнечный, открытый, дружелюбный. Человек, который способен разговорить даже стену. Но сейчас явно не время для флирта.

— Гера, можно вопрос? — вдруг влезает Лиам у меня за спиной.

— Если очень надо, — вздыхает она.

— Представь, что заходишь в бар. А я сижу у стойки: белая рубашка, кожанка, бокал в руке. Ты подошла бы познакомиться?

— Нет.

Я качаю головой — и смешно, и жалко. А потом до меня доносится запах Хайдеса, и через миг его губы касаются моего уха.

— Устала? Пошли спать?

— «Пошли»? — переспрашиваю я.

Он мягко поворачивает мой подбородок пальцем, и я встречаю его серые глаза.

— Думаешь, я оставлю тебя спать одну? Я с тобой. Если захочешь.

Пока все заняты своими разговорами, я ускользаю в комнату, увлекая Хайдеса за собой. Он тихо захлопывает дверь.

И едва мы остаёмся наедине, подальше от глупых вопросов Лиама и от Посейдона, что клеит нашу соседку, Хайдес разжимает наши пальцы, хватает меня за бёдра и легко поднимает. Я обвиваю его ногами, прижимаюсь лицом к его шее, и он несёт меня до кровати.

Он стоит надо мной, кусая губу.

— Что? — спрашиваю.

— Кровать маленькая.

— Будет тесновато, прости.

Он усмехается, склоняется ближе, опираясь руками о матрас:

— Есть вариант: ты сверху. Самое умное решение проблемы места.

Я снова обхватываю его ногами, переплетаю их у щиколоток. Держусь за шею, и Хайдесу остаётся лишь лечь на спину. Он падает на покрывало с глухим стуком — а я сверху. Хихикаю по-детски, наклоняюсь, чтобы взглянуть в его лицо.

И сразу замечаю, что взгляд его затуманен грустью.

— Что-то не так, — шепчу.

Он сглатывает и поглаживает мою щёку.

— Я скучаю по тебе, — признаётся. — Даже когда мы видимся каждый день. Я скучаю по нам, когда всё было проще.

— У нас никогда не было просто, — напоминаю.

— Ты переживаешь за Ареса? — говорит так тихо, что я едва слышу.

Я колеблюсь. Правда в том, что да. Он импульсивный, склонный к саморазрушению, может вляпаться во что угодно — даже в то, что я и представить не смогу. И хуже всего: я боюсь, что он сделает это из-за меня.

Но неправильно сидеть здесь, с Хайдесом, и говорить ему, что мои мысли заняты Аресом.

— Да. Как и за любого из наших друзей, — отвечаю я.

Хайдес отворачивает голову к стене, у которой стоит кровать. Потом едва заметно вздрагивает — если бы это был не он, я бы и не уловила. Поворачивает лицо в другую сторону, и я понимаю, что он только что спрятал шрам. Хмурюсь.

Я кладу ладонь ему на щёку и мягко разворачиваю, подставляя мне повреждённую сторону. Он не сопротивляется, а я наклоняюсь и провожу по коже дорожку поцелуев.

— Однажды… — шепчет он, — …я был с девушкой. Мы встречались, хотя это были такие, подростковые отношения, немного незрелые. Она сидела на мне верхом. И когда я повернулся, показав левую сторону лица, она остановилась и попросила повернуть голову так, чтобы перед ней была «здоровая» кожа, справа. Это была девушка, с которой я потерял девственность. В ту ночь я даже не разделся. Пытался спрятать каждый сантиметр тела. И так же делал со всеми остальными, с кем был после.

Сердце сжимается так, что перехватывает дыхание. Я с трудом сглатываю и пытаюсь произнести его имя — без толку.