Книга Южная пустошь – 7, страница 26 – Алёна Цветкова

Я рассмеялась и обняла Анни, прижимая к себе:

— Доченька моя, любовь такая штука, которая никогда не спрашивает разрешения, чтобы родиться. Когда-нибудь ты встретишь того самого, который затронет твое сердце и поймешь, что от тебя ничего не зависит. Выбор делаешь не ты, выбор делает твое сердце. А ты можешь не согласиться с ним, и всю жизнь думать, что ты сама отказалась от своего счастья. А можешь согласиться и попробовать быть счастливой. Не факт, что все получится, но тогда ты хотя бы не будешь жалеть…

Вздохнула. Эти слова отзывались и во мне тоже, тоскливо-приятной сладкой болью. Агор… Мужчина, которого выбрало мое сердце.

— И если у Катрилы и графа Шереса все получится… Анни, это величайший дар, и надо радоваться, что два близких тебе человека обретут любовь и счастье быть рядом с тем, кого любят…

Анни вздохнула. Едленно,словно раздумая, согласиться или нет с моими словами, кивнула. А потом неожиданно спросила:

— А ты? Ты разве не жалеешь?

— О чем? — Не сразу поняла я.

— О тех кого любила когда-то… Вот Гирем… Он ведь до сих пор любит тебя. И готов на все, чтобы ты его простила. Дишлан… Ты говоришь, что любила его по-настоящему, но разве ты смогла бы тогда влюбиться еще раз? И этот… третий… Я не знаю кто он, я его совсем не вижу. Но я точно знаю, он есть. И, скорее всего, это маг. Разве ты не жалеешь, что полюбила того, кого должна ненавидеть?

Я грустно улыбнулась. Наверное, это последствия того, что моя Анни росла вдали от меня. Такими вопросами дети задаются гораздо раньше, а не в почти двадцать, как моя малышка.

— Нет, милая, — я постаралась ответить честно, — я не жалею ни об одном из своих возлюбленных. Я любила искренне любила Гирема и мечтала прожить с ним всю жизнь, хотя с самого начала понимала, что этой мечте не суждено сбыться. Он слишком знатен для нищенки Ельки, и слишком низкого происхождения для принцессы Елины. А потом мы оба сделали свой выбор и выбрали не друг друга: я хотела вернуть свое имя, а он хотел денег и признания среди знати.

— Это когда ты вышла замуж за герцога Бокрея?

Я кивнула:

— Верно. Гирем мог остановить меня. Хотя бы попытаться. Но его желание заручиться поддержкой будущего короля было гораздо сильнее любви ко мне.

Анни понимающе склонила голову.

— А Дишлан?

— А Дишлана больше нет, — я ощутила привычный укол боли там, где до сих пор оставались чувства к нему. Пусть они были не мои, а Великой Матери, но те несколько лет нашего совместного счастья стоили, чтобы хранить о них добрую память. — Но если бы он был жив, я, наверное, до сих пор любила бы его и была счастлива с ним. И, возможно, тогда не полюбила бы Агора… Я не знаю, Анни, что было бы, если бы Дишлан был рядом.

— Значит его зовут Агор? — улыбнулась она.

— Да… И ты права, он маг. И не просто маг, но еще и правая рука Великого отца. И хотя он не поддерживает взгляды своего правителя, но никогда не пойдет против него. И именно поэтому мы не можем быть вместе. Мы тоже сделали свой выбор, променяв любовь на совесть.

Моя дочь протяжно вздохнула. Как будто бы этот случай отозвался в ней пониманием больше, чем все остальные. И я не сдержалась:

— Милая, — осторожно улыбнулась, — мне кажется, или ты эта ситуация тебе знакома очень хорошо?

Вопрос повис в воздухе, Анни прикусила губу и задумчиво смотрела куда-то в угол, словно думая поделиться тем, что у нее на уме или нет. А потом решилась: