Книга Южная пустошь – 7, страница 46 – Алёна Цветкова

А у меня сдавило горло, слезы резко вспучились, комом застряв где-то в горле. Я все это время чувствовала себя виноватой в смерти Алесы и Дишлана… Ведь если бы я была внимательнее, а женщины и дети были моей зоной ответственности… Хотя все говорили мне, что в таком случае они не смогли бы сдержать крыс, и твари ворвались бы в дом и положили бы всех, но я все равно не могла не думать: я могла спасти Алесу и Дишлана. Но я не знала, что моя маленькая дочь, моя наследница и будущая королева, думает так же.

— Ты не виновата в ее смерти, — выдохнула я хрипло, с трудом пробив брешь в полтине из разбухших от слез чувств.

— Я знаю, мам, — тут же отозвалась Хурра. — Я это уже поняла. Но обещание ведь уже дано. Понимаешь?

— Ты была у Гирема? — спросила я, воспользовавшись тем же способом, что и Хурра ранее, чтобы закончить с болезненной темой.

— Да, — в ее голосе я услышала облегчение. Воспоминания были тяжелыми не только для меня. — Ему нужна была поддержка. Он очень боится, мам. Я сказала, что раз ты отпустила его, значит все будет хорошо, но он не верит. А еще его дед… Адрей, — поправилась она, — он говорил, что ты по праву ненавидишь весь их род. И не умеешь прощать. И все плакали. Дураки, — скривилась Хурра. — я-то знаю, ты очень хорошо умеешь прощать. И не казнишь Гирема. Правда? Мам?

Она отстранилась и посмотрела на меня вопросительно.

— Мам⁈ — через короткую паузу, в один миг, требовательно повторила, — ты ведь не казнишь Гирема, да? Он не виноват, это я виновата. Я его дразнила, говорила, что он все врет. Даже мой папа не может перемещать предметы, через изнанку. А я могу только потому, что во мне проснулось наследие Аддии… И то не всегда… На самом деле не могу, но я ему немного соврала, — призналась она. — Не могла же я сказать, что слабее? Я же права, да?

— Нет, Хурра, ты не права, — вздохнула я. — Не стыдно уступать в чем-то другим, стыдно врать себе и друзьям. Если они не будут знать тебя настоящую, твои плюсы и минусы, твои настоящие способности и умения, то как же смогут узнать, когда тебе нужна их помощь?

— Но, — нахмурилась Хурра, — он же зазнался бы. И не стал бы мной восхищаться.

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. И ровно, стараясь не допустить смех в голос, сказала:

— Желание, чтобы все вокруг тобой восхищались, не приведет ни к чему хорошему. Ты не сможешь адекватно оценивать ни себя, ни свои поступки, ни свои решения. Лесть многих королей довела до гибели, это очень плохое желание…

— Ну-у, ма-ам, — протянула Хурра, — я этот знаю! Ты уже говорила. И лесть это другое… Она грязная, противная и липкая, как упавший на землю рахат-лукум. Его нельзя есть, только выбросить. А тут другое. Я не хотела, чтобы Гирем мне врал, я хотела, чтобы он мной восхищался на самом деле. Понимаешь?

Улыбку сдержать не удалось. И Хурра все поняла:

— Ну, ма-ам! — Возмущенно взвыла она, — ничего смешного тут нет!

— Я не смеюсь, — качнула головой. — Я радуюсь. Ты стала совсем взрослой, Хурра. Он тебе нравится, да?

Хурра на мгновение задумалась, а потом кивнула. Ее щеки при этом мило порозовели.

— Думаю, да… Он хороший… Красивый, умный… С ним интересно. Он так много знает, мам! И кажется, прочитал все книги, которые существуют. И он не зазнайка, как другие местные мальчишки, которые думают, что раз я женщина, значит умею только плясать и красить глаза. Фу, — скривилась она.