Книга Малина для мага, или Сорванная любовь, страница 85 – Ольга Ярошинская

— Джини намекала, чтобы я дала тебе свою трость, — закончила Хелия.

— Трость? — повторила я.

— На время, конечно, — хихикнула Лилиан. — Потому что без совы наша Хелия...

— Глуховата, — закончила Присцилла и фразу, и вязание.

Она тоже встала и сложила вязание в объемную сумку. А Хелия протянула мне трость, и я обхватила серебряную сову пальцами.

Звуки ворвались в мою голову, обрушиваясь волной: шум листьев, шепот реки, быстрое биение сердца пичужки, свившей в ветвях гнездо…

— С артефактом нашей дорогой Джини ты все услышишь, — сказала Хелия.

— Она тебе все расскажет, — подхватила Лилиан.

— И ты поймешь, — подытожила Присцилла.

Эйдан, помешкав, открыл перед гостьями двери башни, а я, схватив брошку-бабочку, забытую на халате, и приколов ее себе на рукав, поспешила в круглую комнату, испещренную именами. Опустилась на пол, скрестив ноги, положила руку на серебряную сову, успокоила и сердце, и дыхание.

Поначалу мне мешали голоса наверху, резкий смех Лилиан, быстрый стук спиц Присциллы, но после я сумела отгородиться от лишнего.

— Джиневра, — мысленно позвала я. — Подскажи. Кто твой убийца? Где его искать?

Мое сердце стучало оглушительно громко, будто чьи-то шаги. И мне показалось, что кто-то в самом деле приблизился, всколыхнул воздух совсем рядом, обдал меня запахом сладковатых духов.

— Где прячется зло? — спросила я шепотом, сжав серебряную сову. — Где то, что убивает нашу башню, Джиневра?

Голос прозвучал ясно и отчетливо, будто тот, кто говорил, склонился к самому моему уху.

— Оно уже здесь, — произнесла Джиневра сол Гир, а потом я услышала крик.

Оно уже здесь? Скверна пришла в мою башню?!

Эйдан открыл дверь перед подругами бабушки, а они принесли с собой зло?

Я хотела вскочить, но не смогла даже пошевелиться. Тонкие ветки оплели меня с головы до пят, удерживая на месте, а голоса все не умолкали. Духи башни выплескивали на меня все горести и печали, неисполненные желания, неутоленную месть.

— Хватит! — взмолилась я.

Голова гудела, словно растревоженное осиное гнездо. Ветки впивались в тело все сильнее. Я давно отпустила набалдашник магической трости, но все равно не могла отгородиться от звуков.

Хозяйка башни поможет. Хозяйка башни спасет. Корни гибнут. Гибнут-гибнут. Дом умирает… Скверна идет-идет-идет…

— Да отпустите меня наконец! — выкрикнула я.

Род исчезнет. Наследник один. Аделина нам не годится. Не годится. Мы так перед ней виноваты…

Я притихла, уловив имя матери Эйдана и сообразив, что, раз уж дом удерживает меня в плену, значит, пытается сказать что-то действительно важное.

— Как мне тебе помочь? — спросила я вслух, пытаясь игнорировать грохот, доносящийся сверху.

Скрипела мебель, что-то рухнуло с высоты, как будто Эйдан кинул в бабок диваном-залетайкой.

— Похорони меня как положено, — прозвучал голос Джиневры сол Гир, и я вдруг увидела ее лицо, появившееся в рисунке коры на стене. — Сорви ритуал.

По стене побежала рябь, и знакомое лицо бывшей хозяйки Сол-Гирата, выглянувшее откуда-то из глубины, почти исчезло. Похороны, обиды Аделины — все потом. Я торопливо спросила:

— Где проводят ритуал?

— Там, куда башня не может проникнуть, — прошептала она, и все стихло так резко, точно звуки отрезали острым ножом.

Ветки расплелись, отпуская меня, а сверху снова что-то рухнуло и разбилось. Вскочив, я взлетела по лестнице, не чуя под собой ног, и с изумлением увидела Хелию с Лилиан, двигающих мебель.