Книга Маркиза, кот и чертополох, страница 23 – Тори Снэйк

Герцог сидел за письменным столом, откинувшись на спинку кресла. С тяжёлым вздохом вытянул длинные ноги, положив на мягкий коричневый пуф. Изначально Андертон собирался отчитать Нерине, за то, что рисковала собой в подземелье. Но почему-то не хотелось ругаться, особенно когда на него смотрели смешливые зелёные глаза маркизы. Она желала помочь и отправилась за лечебными настойками. И настояла, что обработает рану.

Дверь тихо скрипнула, и в кабинет вошёл кот.

– Ааа, Лимон, – хмыкнул герцог, – проходи. Как раз собирался тебя отругать.

Кот понял и недовольно фыркнул. Запрыгнул на письменный стол, потоптался, и, поджав лапки, умастился на полированной поверхности. Его нахальные жёлтые глаза уставились на герцога.

– Знаешь, мой друг, что я терпеть не могу, когда портят сапоги, – начал Андертон.

– Мяу, – ответил кот.

– Ещё раз увижу рядом с сапогами, закрою в подвале, пока всех мышей не отловишь, лентяй, – прищурил глаза мужчина. – А то знаю, вечно крутишься на кухне и выпрашиваешь у повара куски телячьей вырезки.

Кот фыркнул, закрыл наглые глаза и сделал вид, что задремал. Именно в этот момент вернулась Нерине. Она переоделась в платье мятного цвета. Пышная юбка из мокрого шёлка мягко колебалась при каждом шаге. Узкий лиф с циановой отделкой подчёркивал стройную талию и изящный бюст леди. Каштановые волосы аккуратно убраны в пучок. Маркиза принесла с собой большую деревянную шкатулку, которую поставила на стол.

– О, Анемон, – девушка ласково погладила дремлющего кота, – и ты тут.

– Что означает его имя, миледи? – спросил герцог.

– Цветок. Семейства лютиковых.

– Этот Лютик испортил мои лучшие сапоги, – печально вздохнул Андертон.

– О! Наверное, вы оставили их на его любимом месте, а Анемон консервативен в вопросах сна.

– Гм, – ответил герцог и положил правую руку на стол.

Нерине расстегнула рукав батистовой рубашки. Разрезанная ткань прилипла к запёкшейся ране. Леди достала колбу с настойкой «гвоздики травянки» и полила сверху. Герцог следил за её осторожными движениями. Он мог и потерпеть, если бы она разок рванула ткань. Но Андертон не вмешивался. Нерине снова полила настойкой рукав и ловко отделила ткань от раны. Затем взяла колбу с «тысячелистником» и осторожно покрыла порез мазью, чтобы ускорить регенерацию кожи. Последним штрихом стала повязка, которую сноровисто наложили тоненькие пальчики маркизы.

– У вас хватко выходит, – проследив за её манипуляциями, подметил герцог, – наверное, даже лучше, чем у доктора Альбио.

– Это единственное, что я умею делать хорошо, – пожала плечами Нерине, завязывая хвостики бинта в милый бантик.

– А что вы делаете плохо? – герцог поднялся с кресла и почти вплотную приблизился к маркизе.

– Много чего, – ответила леди, убирая обратно в шкатулку склянки и бинт.

– Например? – голос Андертона стал на мягче.

– Я плохо знаю философию, – улыбнулась Нерине.

– А ещё? – герцог сделал ещё один маленький шаг к леди.

– Вышиваю довольно скверно.

– А ещё?

– Отвратительно веду хозяйство и совершенно ужасно составляю меню на званые вечера.

– Есть ли предел для ваших «талантов»?

– Это лишь верхушка айсберга.

Нерине ощущала дыхание герцога на своей щеке. Он был слишком близко.

– Я должен вас отблагодарить за старания, – прошептал Велиус.

Мгновенно от шёпота у Нерине побежали мурашки. Его запах мускуса смешался с масляным травяным ароматом.