Книга Наказание для драконьего принца, страница 33 – Надежда Соколова

Ни слова не было сказано. Ни клятв, ни обещаний. Но в этом молчании, под аккомпанемент вечного моря, было больше правды и доверия, чем во всех их предыдущих разговорах, вместе взятых. И когда сон начал смыкать ее веки, на ее губах играла самая мирная и искренняя улыбка.

Прошла неделя — неделя, наполненная непривычной суетой и приятным ожиданием. Дворец готовился к балу в честь помолвки Рании и герцога Андреаса. Как выяснилось, слухи о его легкомыслии оказались всего лишь злобными сплетнями отвергнутых им дам. Рания, убедившись в его искренности и уме, с радостью дала свое согласие.

Для Ангелины эти дни пролетели в особом ритме. Помимо ежедневных уроков у Альтанара, которые постепенно становились все глубже и сложнее, у нее появилось новое занятие — танцы. Сначала под руководством строгого учителя этикетов, а потом... иначе.

Она стояла в центре своей гостиной, повторяя па. И вдруг поймала себя на том, что интуитивно направляет потоки магии, чтобы удержать равновесие в сложном повороте, чтобы сделать шаг более плавным, а осанку — безупречной. Это было не грубое применение силы, а тончайшее вплетение магии в движение, как учил Альтанар — не командовать, а гармонично дополнять. Ко дню бала она двигалась с грацией, которая могла бы соперничать с грацией придворных дам, танцующих с пеленок.

И, наконец, настал день бала. Портнихи явились в ее покои с готовым платьем. И это было творение, достойное божественной наследницы.

Платье было сшито из тяжелого атласа цвета ночного неба — такого глубокого синего, что оно отливает почти черным. Тысячи микроскопических кристаллов, вышитых на юбке и лифе, мерцали, как самые настоящие звезды, складываясь в знакомые Ангелине созвездия — Орион, Лебедь, Кассиопея. Рукава-фонарики были сделаны из струящегося серебристого газа, сквозь который просвечивала ее кожа. А сзади от плеч ниспадал легкий, почти невесомый шлейф из той же ткани, что и рукава, создавая иллюзию крыльев или шлейфа из лунного света.

Когда она, уже одетая, вошла в бальный зал под руку с Ричардом, на мгновение воцарилась тишина, а затем по залу пронесся восхищенный шепот. Она видела, как глаза Рании, стоявшей рядом со своим суженым, сияют от восторга. Видела, как императрица одобрительно кивнула. И чувствовала, как рука Ричарда на ее талии сжимается чуть сильнее — в немом восхищении и гордости.

Первый танец открывали жених и невеста. А на второй танец Ричард, не говоря ни слова, пригласил ее.

Когда оркестр заиграл первые, плавные аккорды вальса, Ричард, не говоря ни слова, повернулся к Ангелине. Его взгляд, обычно такой острый и оценивающий, сейчас был приглушенным, почти мягким. Он не поклонился с официальной холодностью, а просто протянул ей руку — открытой ладонью вверх, в немом вопросе и приглашении.

И она, забыв о сотнях наблюдающих глаз, положила свою руку в его.

Первый шаг был нерешительным, пробным. Ее пальцы легонько сжали его плечо, его ладонь коснулась ее талии — сначала почтительно, едва ощутимо. Они были двумя островами, разделенными морем условностей и невысказанных обид.

Но с первым же вращением что-то изменилось. Музыка обвила их, словно невидимая нить, связывая воедино. Ричард повел ее, и его ведение было не повелительным, а уверенным и чутким. Он не тащил ее, а предлагал движение, и ее тело, обученное за неделю не только правилам, но и скрытой магии плавности, откликалось с поразительной точностью.