Книга Заклинатели снов, страница 37 – Эля Рин

Последнее, что я почувствовала, теряя сознание, уходящий сон распорядителя. В нем чувствовалось дикое облегчение и благодарность. Но мне было уже все равно. Я снова не справилась, не смогла, подвела всех. Испугалась.

Кройст будет разочарован.

Мне придется уйти из Академии.

Все это было зря.

Выматывающие тренировки, ни на минуту не отступающий страх, попытки смириться с собственной судьбой, прикосновение к самым пугающим кошмарам… Все было зря. Я перечеркнула всё это одной фразой.

Черные тревожные мысли клубились в голове, не отпуская ни на мгновение. Именно из-за них я не открывала глаза, придя в сознание. Боялась, что увижу разочарованных Кобба и Сигилла… И Кройста. Который верил в меня, а я… Я не оправдала его надежд. Не оправдала пророчество Сновидцев. Оказалась слишком слабой.

Тут чья-то прохладная рука коснулась моего лба, отводя волосы с лица. И было в этом жесте что-то такое знакомое…

Я распахнула глаза:

— Мама?

— Доченька, — мама порывисто наклонилась ко мне и обняла. — Я так тобой горжусь!

— Гордишься? — я не понимала. Не понимала ничего. — Но… Я ведь проиграла. И как ты здесь оказалась?

— Приехала поддержать тебя, — она чуть отстранилась. И в глазах… в глазах у нее блестели слезы. — Вести о турнире дошли до нас. Глашатай на главной площади города возвестил всем, что впервые голубоглазая из здешних мест будет участвовать в главном состязании магов. Я сказала отцу, что хочу полюбоваться на твой триумф. Но на самом деле… на самом деле я хотела признаться тебе, что была не права.

— В чем?

— В том, что уверяла тебя в своей нелюбви. Ты уехала, и в доме стало темнее. И в моем сердце… Там словно появилась дыра. и я хочу, чтобы ты знала… Как бы ни сложилась твоя судьба. Я люблю тебя. И жду дома. Какая разница, проиграла ты или выиграла. Ты моя дочь. И пусть меня пугает твоя сила…

Тут мама расплакалась и снова обняла меня. А я лежала, глядя в потолок, неловко обхватив ее за шею, всхлипывала и думала о том, как странно и нелогично порой сбываются мечты. Не в то время и не в том месте, но все равно лед в сердце тает, и всё остальное становится не важно.

Почти всё.

— Прошу прощения, лейри Лаймо, — прозвучал тихий голос, и мы с мамой одновременно посмотрели на дверь. На пороге комнаты стоял распорядитель. — У вас еще будет время побыть с дочерью, но сейчас нам надо обговорить несколько важных вещей. Понимаете ли, очень важно соблюдать протоколы магических турниров.

Мама кивнула, улыбнулась мне и вышла из комнаты.

Распорядитель же, тяжело шагая, подошел ближе, придвинул стул к изголовью кровати и сел, сложив пальцы домиком.

— Не буду ходить вокруг да около. Ваш дар оказался слишком силен для турнира… И это одновременно стало и нашей бедой, и нашим спасением.

— Поясните, что вы имеете в виду? — прошептала я.

— Вы умеете смотреть слишком глубоко. Видите самое потаенное, кошмарное и уродливое. Пробужденные вами сны действительно могли бы разрушить защитные щиты на арене. Но вы… Вы оказались достаточно благородны и разумны, чтобы проиграть, сдаться, и этим спасти всех остальных. Вы пожертвовали своей целью, тем, ради чего сюда прибыли… Немногие на вашем месте решились бы на это. Более горячие головы опрометчиво сочли бы, что справятся. И это привело бы к катастрофе.