Книга Король призраков, страница 120 – Джульетт Кросс

— Ты говорила о Вайле, — продолжила я. — Это та самая Вайламорганалин? Ты знал её?

Кеффа оставался неподвижным, уставившись в огонь. Ответил Боазлин, старший фейри-советник:

— Она пришла сюда, в Сильвантис, когда её изгнали из Иссоса. Она сказала королю Закиелю, что она благословенная богами, обладающая мощной магией пророчества, мироздателем и боговидицей одновременно. Она заявила, что должна использовать свой дар или быть проклята богами. И боги послали её к Закиелю.

— Так она служила твоему отцу? — спросила я у Голлайи.

— Да, — ответил он. — Ее приняли за её исключительные способности к прорицанию. И многие годы её считали величайшим оракулом, который когда-либо был в Сильвантисе.

— Что случилось? — мягко спросила я.

Кеффа наконец-то отвел взгляд от огня, его лицо стало как маска.

— У неё было пророчество, которое не понравилось Королю-демону. Она сказала королю Закиелю, что однажды его сын и наследник свергнет его с трона, и он умрет от его меча.

— Боже мой, — прошептала я, пытаясь осмыслить осознание того, что та же самая оракул, которая предсказала чуму и падение нашего народа, также предсказала восхождение Голлайи. Я посмотрела на его темную фигуру, вырезанную в огненной тени. — Поэтому тебя посадили в тюрьму.

— Меня посадили. Так же, как и её.

— Проклятый тиран, — прорычал Кеффа, разворачиваясь к камину и упираясь обеими руками в белый мрамор полки, его чёрные когти явственно проступили.

В моей груди зародилось новое понимание, разгорающееся, как огонь, заставив меня подняться на ноги. Моё дыхание участилось, когда я смотрела на пламя, вспоминая.

Кап. Кап. Кап. «Сорка лиллет».

— Она была там, — прошептала я. — Она была там, в темнице, со мной.

Слёзы хлынули из моих глаз, катясь по щекам так внезапно, что я ахнула. Это ударило меня, как молния.

Я застыла, охваченная паникой, вновь переживая тот момент, когда ведьма шептала в темноте. Её окровавленные пальцы касались моего лба, магия просачивалась в мою плоть, её душа, лёгкая, словно ветер, уходила в загробный мир.

Кеффа сделал шаг ко мне, его брови сдвинулись, углубив шрам, тянувшийся вниз от его отсутствующего глаза.

— Ты видела её? Разговаривала с ней?

Я не могла ответить, слёзы текли по моему лицу непрерывным потоком.

Кеффа шагнул ближе, но Голлайя остановил его, положив руку ему на плечо.

— Можете на минуту выйти? — его голос был мягким, но властным.

Я опустилась обратно на стул, глядя на свои дрожащие руки, пальцы теребили край вышивки из плюща на подоле юбки. Я лишь смутно осознавала, что все вышли, дверь закрылась за ними тихо. Затем Голлайя оказался на коленях передо мной, его большие, тёплые руки обхватили мои.

— Дыши, Уна. Глубокий вдох… и выдох.

Я не замечала, как быстро и судорожно дышала, на грани истерики, поглощённая воспоминаниями, которые внезапно нахлынули.

— Я думала, она просто старая ведьма. Бедная иссосийка, пойманная, как и я, брошенная в темницу, чтобы сгнить. — Я всхлипнула, судорожно втянув воздух. — Она была так добра ко мне. — Я встретила обеспокоенный взгляд Голлайи. — Она пыталась исцелить меня, я в этом уверена. Отдала мне последние крохи своей магии перед смертью.

Его тревога сменилась сосредоточенностью, когда он спросил:

— Она чертила руны на твоём лбу?

— Тогда я не понимала, что она делает. Когда целитель осмотрел меня в Иссосе, он заметил следы рун, но ни одна из них не была знакома. Целитель расспрашивал меня об этом, но я ничего не ответила. Я была в шоке. Позже мне не хотелось делиться этим ни с кем.