Книга Развод с ректором. Попаданка в жену дракона, страница 93 – Екатерина Гераскина

— Дарклэй… — выдохнула я, ползком приближаясь. Мне не хватало воздуха. Всё тело сводило судорогой от страха. От боли. От невозможности.

Я чувствовала, как он ускользает. Чувствовала всем своим существом.

А потом взгляд зацепился за клинок.

Он валялся в стороне, отброшенный кем-то из лекарей. В крови. В его крови. Тёмная сталь поблёскивала.

Я шатаясь, подошла к клинку. Схватила его. Почувствовала, как липкая кровь липнет к пальцам. Руки дрожали.

— Он был отравлен? — спросила я, оборачиваясь. Меня никто не услышал. Все суетились у тела моего мужчины, не обращая на меня внимания. — Этот клинок… был отравлен?! — закричала я.

Лишь один из лекарей — тот, что первым прибежал — бросил взгляд в мою сторону и глухо сказал:

— Нет. Отравы не чувствуется. Но рана глубокая. Очень. Она прошла почти насквозь.

— А сердце задето?

— Что?

— Сердце задето? Или другие жизненно важные органы?

Лекари переглянулись, но не ответили.

Я стискивала пальцы на рукояти. Словно чувствовала — клинок не так прост. Не может быть, что лекари не могли помочь.

Я поднесла лезвие к глазам, вгляделась в трещины, в невысыхающую кровь. Почему кровь не высыхает…

Что-то было не так. Но я пока не понимала — что.

Я обернулась к Дарклэю. Медленно подошла. А если клинок был отравлен Хаосом? Если мой дракон прямо сейчас сражается с паразитом внутри себя, а я просто стою и ничего не делаю?

Я опустилась рядом, дрожащей рукой коснулась его лба.

Меня никто не остановил. Я закрыла глаза и вложила в касание всё, что у меня осталось. Капли моей магии — последние искры Тьмы. Я взывала к ним, просила, требовала…

Но — ничего.

Я вновь и вновь пыталась применить свою силу, но Хаоса в нём не было.

Я заплакала.

Тихо, потом громче. В голос, срываясь. Это не должно было закончиться так. Не сейчас. Не с ним. Не с нами.

— Рита, — окликнул меня Каэлис. Он подошёл ближе, опустился на колено, обнял за плечи. Я прижалась к нему, дрожа, как лист.

— Мне сказали… — голос генерала Аданата прозвучал слишком громко в этом каменном мешке. — что ранили Дарклэя… Как он?

Я повернулась к нему.

— Аданат… — сорвалось с губ, — прошу… его нужно показать Елене. Только она, может быть, ещё сумеет…

Тот лишь молча кивнул и вышел. Мы оба понимали — времени почти не осталось.

Я не находила себе места. Словно мир вокруг рухнул, и осталась только эта каменная комната, боль и он — мой мужчина, лежащий без движения на окровавленном ложе.

Лекари трудились не покладая рук. Один за другим вливались потоки энергии, но она утекала сквозь пальцы, словно сквозь решето. Сила не удерживалась в теле — только не давала Дарклэю уйти совсем. Тонкая, почти невидимая нить жизни натянулась до предела. Но она ещё держалась. Он ещё был с нами.

Кровь не лилась рекой из его груди, нет… она медленно, неуклонно сочилась, окрашивая бинты в алое. Лекари переглядывались, шептались — никто не говорил вслух, но я видела страх. Видела, как один из них отвернулся и сжал кулаки, будто не знал, чем ещё помочь.

Прошёл час. Бесконечный, пропитанный бессилием.

И вдруг в коридоре послышались быстрые шаги. Затем цокот каблуков о каменные ступени. В подземелье кто-то спешил. В комнату влетела Елена.

Господи!

Я рвано выдохнула.

Она тут.

На плече у Лены висела большая сумка, лицо было сосредоточенное.

— Отойдите! — коротко бросила она, уже опускаясь рядом с Дарклэем.