Книга Белая мгла, страница 8 – Камбриа Хеберт

— Ага, — скептически протянула она. — А тот мужчина, который вломился сюда сегодня утром, он преследовал тебя?

— Да. Он — часть той стаи, которую я покинул.

— Почему ты ушёл?

— У меня были свои причины, — ответил я. По тому, как она прищурилась, понял, что этого недостаточно. — Мне не нравился их образ жизни. Надоело, что альфа указывает, что делать. Альфа, который слишком любил доминировать.

— Как ты здесь оказался? — спросила она, и прядь тёмных волос упала ей на один глаз.

— Как тебя зовут?

Мой вопрос, кажется, застал её врасплох — это был первый вопрос, который я задал.

— Грейс, — ответила она, заправляя волосы за ухо.

— Грейс, — повторил я, пробуя имя на вкус. Мне понравилось, как оно звучало. — Ты спасла мне жизнь, Грейс.

— Я думала, ты умрёшь. Любой бы так поступил.

Я кивнул.

— Ты спасла меня от очень долгой и медленной смерти.

— Это твоя стая с тобой сделала? — прошептала она.

Я кивнул.

— Когда предаёшь альфу, это всегда имеет последствия.

— Мне кажется, каждый волен жить своей жизнью, — рассуждала она.

— Ты говоришь, как человек, которым когда-то командовали.

— Я приехала сюда, чтобы побыть в одиночестве, подумать. Не собиралась оставаться здесь так долго. Планировала провести Рождество с родителями. Но у метели были другие планы.

— Как долго ты здесь?

— Чуть больше недели. Рождество уже завтра.

Я посмотрел на её маленькое деревце.

— Ты поставила ёлку.

Она кивнула.

— Сегодня Сочельник. То, что я одна, не значит, что не могу праздновать.

— Ты бы отпраздновала Рождество в одиночестве?

— Конечно. Для меня это не еда, не подарки и даже не ёлка. Это ощущение — покоя, воодушевления и обновления. Главное — помнить о хорошем и понимать, что плохое не может тебя преследовать, если ты сам этого не позволишь.

Я никогда не думал о Рождестве с такой точки зрения. Мне всегда казалось, что в нём нет смысла, если не с кем его провести.

— Конечно, я бы хотел быть с семьёй, и я буду — как только дорогу очистят от снега.

Она вернётся к своей жизни, а я — к своей.

— Кроме того, я больше не одна. Мы можем вместе отпраздновать Рождество.

После этого она вскочила со стула и принялась за выпечку. Настояла, чтобы я помог ей, и мы, стоя в тёплой кухне, готовили печенье и яблочный пирог, пока солнце не село за деревья. У неё был радиоприёмник и сумка, полная батареек, и она включила диск с праздничными песнями. У неё был только один диск, и мы слушали его снова и снова. Но он никогда не надоедал.

Когда в ту ночь я лёг спать на диване, с удивлением осознал, что напеваю одну из песен.

Наступило рождественское утро. Я проснулся от запаха кофе и блинов, натянул джинсы и пошёл на кухню. Там была Грейс — она намазывала дымящиеся блины маслом и сиропом. Закончив, протянула мне тарелку и кружку.

— Счастливого Рождества! — радостно сказала она и наполнила мою кружку кофе.

— Как ты можешь так просто принимать меня? — слова сами сорвались с моих губ.

Она поставила кофейник и подняла взгляд. Её глаза были цвета растопленного шоколада.

— В твоих глазах, даже волчьих, было что-то человеческое. Несмотря на тени, в них есть ясность. К тому же, это время — дарить и любить. Почему бы мне не принять тебя?

Я не знал, что ответить. В её устах всё звучало так просто.

Прошло несколько тихих мгновений. Мы сели за стол с тарелками.