Книга Белая мгла, страница 9 – Камбриа Хеберт

— Они ведь придут за тобой, да? — тихо спросила она.

— Да. Тебе нужно уйти отсюда как можно скорее и не возвращаться.

— А ты? Ты собираешься вернуться с ними?

Я промолчал. Чем меньше она знала, тем лучше. Вместо ответа отпил кофе. Я вернусь ненадолго — только чтобы убедиться, что она ушла далеко. Потом, возможно, снова сбегу. В другой стороне.

— Ты не можешь, — сказала она, звякнув вилкой о тарелку.

Я поднял глаза и выдержал её взгляд. Она знала, что не сможет меня остановить. Знала, что после сегодняшнего дня нам придётся расстаться.

— Это Рождество навсегда останется нашим, — сказал я.

Мы больше не говорили о завтрашнем дне. Вместо этого смеялись, шутили, включили рождественский диск и готовили угощение из того, что осталось на кухне. Играли в карты у камина и ели пирог у ёлки.

Это был лучший день за многие годы. Впервые с тех пор, как я начал меняться, я почувствовал, что у меня есть место.

Когда наступил вечер, зазвонил городской телефон — связь наконец восстановили. Это был отец Грейс. Он звонил, чтобы сообщить, что дороги расчищены, и спросить, сможет ли она вернуться.

Я слушал, как она тихо разговаривает, посмеиваясь над фразами отца. Она взглянула на меня, когда сказала, что заедет к нему завтра по пути домой. Я не подал виду, что расстроен тем, что день подошёл к концу.

После звонка я включил телевизор и нашёл старый классический рождественский фильм. Через несколько минут Грейс вышла из кухни с кружками горячего шоколада. Мы молчали. Она села рядом, и мы смотрели вместе.

Когда она уснула, её голова опустилась мне на грудь. Я не стал её будить.

***

Следующее утро было холодным. Ветер завывал в деревьях. Я уже не спал — наслаждался ощущением её талии под рукой и запахом волос, когда она открыла глаза.

Сначала ей было удобно, но потом пришло осознание, и она замерла. Грейс подняла голову и посмотрела на меня сонными глазами.

Я поцеловал её.

Это был нежный, ласковый поцелуй — и приветствие, и прощание одновременно.

Потом мы встали и приготовились идти каждый своей дорогой.

Когда солнце поднялось высоко, она вытащила большую дорожную сумку и поставила её у двери. Взглянула туда, где стояла ёлка. Я помог ей снять украшения и вынести дерево на улицу.

Она потянулась за ключами, я взял их и вышел завести её машину, включив отопление.

Когда направился обратно, услышал её крик. Я сорвался с места, вбежал в дом — и застыл, увидев, как двое моих бывших товарищей по стае загоняют Грейс в угол.

Я набросился на них, вновь превратившись в волка, и вцепился зубами в их плоть. Они тоже обернулись, и завязалась схватка. Двое против одного — но я устоял. Я хотел найти Грейс, сказать ей, чтобы она уезжала, пока есть шанс, но не смог её увидеть.

Выстрел из дробовика наконец подсказал, где она. Она была чертовски хороша в обращении с ружьём.

Один из волков лежал на полу, вокруг него расползалась тёмная лужа крови. Второй бросился к двери — и Грейс выстрелила вновь.

Я схватил раненого волка и вытащил его наружу, на снег. Оказавшись снаружи, вновь принял человеческий облик (на счастье, это оказалось несложно) и принялся разводить костёр.

Понадобилось время, чтобы пламя разгорелось ярко, но вскоре оно взвилось, ревущее и живое. Я бросил тело нападавшего в огонь.

Пока он горел, я посмотрел в сторону леса — там, между стволами, метался другой волк. Он расхаживал взад-вперёд, без сомнения, раздумывая, стоит ли бросаться на меня.