Книга Забираю вас себе!, страница 103 – Тина Солнечная

От этого взгляда у меня мурашки.

Я сжимаю бёдрами его бока, наклоняюсь чуть ниже, ловлю его губы своими, и в этот раз в поцелуе уже нет осторожности. Только желание — и разгорающееся между нами пламя.

Наш поцелуй становится жадным. Глубоким, нетерпеливым. Я двигаюсь, трусь о него — тонкая ткань трусиков почти не скрывает, как сильно я его хочу. А его ладони снова на моей попе. Сжимают, направляют, держат крепко.

Он отрывается от моих губ и смотрит в глаза, голос хриплый, низкий:

— Вы точно хотите оказаться в моей любимой позе, Лея?

Я улыбаюсь, а губы почти касаются его:

— Да.

Он улыбается в ответ — один уголок губ дернулся вверх, озорно, почти торжествующе. Его пальцы легко скользят по моей талии, и прежде чем я успеваю спросить, что он задумал, он ловко разворачивает меня. Всё ещё сидя на нём, я оказываюсь к нему спиной.

— Расслабьтесь, — шепчет он, прикасаясь губами к моей пояснице.

Он осторожно наклоняет меня вперёд, а сам откидывается, устраиваясь удобно. Его руки придерживают меня, и в следующее мгновение я понимаю, куда он ведёт. Поза… слишком интимная, слишком откровенная. Но я не отстраняюсь.

Он нежно разводит мои бёдра, прижимает меня ближе. Его губы касаются ткани моих трусиков — и в этот же момент я ощущаю его плоть под собой, напрягшуюся до предела.

Он обхватывает мою попу ладонями, пальцами раздвигает меня чуть смелее, убирая трусики в бок и приникает губами к самой чувствительной части. Его язык ласкает уверенно, жадно, как будто он мечтал об этом моменте давно.

А я, вся дрожа, наклоняюсь над ним и делаю первый шаг навстречу его позе. Сейчас я тоже хочу попробовать… узнать, что в ней особенного.

Он стонет, когда я осторожно касаюсь его губами. Тело подо мной дрожит, как натянутая струна, но он не сдерживается — в следующий момент его язык снова находит меня, уверенно, жадно, будто сорвался с цепи.

Его ладони всё ещё держат мои бёдра, направляют, сжимают, а сам он творит со мной невозможное. Я пытаюсь сосредоточиться, но дыхание сбивается, стоны рвутся из груди, и всё, чего я сейчас хочу — это раствориться в этом ощущении.

— Лея… — выдыхает он, и его голос звучит так, будто он на грани. — Вы… вы такая вкусная…

Он целует меня глубже, горячее, а я, теряя контроль, подаюсь назад, давая ему доступ — потому что сейчас я не Лея и не госпожа. Сейчас я просто женщина, которой чертовски хорошо.

Я наклоняюсь сильнее и, отвечая ему, провожу языком по всей длине его напряжённого члена. Он резко вжимается в матрас, задыхаясь:

— О, боги… — выдыхает он.

Мы двигаемся в едином ритме — я, с трудом сдерживаясь от крика, он, теряя контроль, забывая кто мы и где.

В какой-то момент он срывает с меня трусики, и язык входит внутрь резко, глубоко, а я вскрикиваю, выгибаюсь над ним, теряя последние остатки мыслей.

— Повернись ко мне, — шепчет он, срываясь, забывая про субординацию и плевать — Я хочу видеть тебя, когда ты кончишь.

Я дрожу, но послушно разворачиваюсь, и он тут же обхватывает меня руками, опрокидывает на спину, накрывает собой и входит в меня. Мощно и до предела.

И всё, что остаётся — это ощущать, чувствовать, принимать каждое движение, каждый стон, каждый удар его сердца. Потому что сейчас мы одно целое. И это — совершенно, безумно, невыносимо прекрасно.

Он двигался во мне мощно и размеренно, будто искал каждый мой отклик, каждую дрожь, каждый невольный вздох. Ни одного лишнего слова — только дыхание, движения, тепло. Его ладони держали меня крепко, направляя, поддерживая, лаская, как будто я была чем-то бесценным, недосягаемым… и при этом его.