Книга Забираю вас себе!, страница 104 – Тина Солнечная

Я задыхалась от жара и желания. Он не торопился, но и не давал мне передышки. Я сжимала его плечи, прижималась ближе, отвечала телом, пока он не зарывался лицом в мою шею, сдержанно и глухо выдыхая:

— Лея…

Я цепляюсь за его плечи, впиваюсь ногтями, подаюсь ему навстречу. Мы снова и снова встречаемся в жарких толчках, пока не теряем счёт времени и движений. Он ласкает моё лицо, целует веки, подбородок, грудь, не останавливаясь ни на секунду — будто это не просто акт, а молитва.

Он стонет, накрывает мою грудь губами, а потом утыкается в изгиб шеи и теряется во мне окончательно. Его движения становятся резче, быстрее, безумнее — и в этот момент я чувствую, как всё моё тело вспыхивает, будто вспыхнула магия. Внутри — взрыв. В груди — волна. Я хватаю его за плечи, выгибаюсь, кричу. Не могу иначе.

Он кончает почти одновременно со мной — глухо, тяжело, с поцелуем в шею

Мы замираем, обнявшись, и какое-то время просто дышим. Слышу, как бьётся его сердце. А потом он прижимает меня крепче и шепчет:

— Не знаю, что это было… — голос его звучал хрипло, прямо у моего уха. — Но если вы решите купить меня… я буду предан.

Я выхожу первой. Тяжёлое дыхание понемногу приходит в норму. Сделка заключена, бумаги подписаны. Его форма — и физическая, и поведенческая — меня более чем устраивает. Девушки пока нет, её пообещали доставить ко мне в течение пары дней. Сказали, что она в женском блоке, и сейчас недоступна для осмотра. Я согласилась.

Он выходит следом, уже одетый. Не торопится, но и не мешкает. Поворачивается ко мне, дожидаясь разрешения.

— Всё хорошо, — говорю я спокойно. — Забери свои вещи и я жду тебя в карете.

Он кивает. Я двигаюсь к выходу из павильона. Возле дверей меня встречает Томрин.

— Лея Таша, всё хорошо? — спрашивает он внимательно, вглядываясь в моё лицо.

— Да, — отвечаю. — Я купила двоих. Пойдём в карету, он подойдёт туда.

Томрин слегка приподнимает брови, но молча кивает. Мы выходим на улицу и садимся в экипаж. Он смотрит на меня, слегка склонив голову набок.

— Вы, похоже, довольно неплохо провели время, — говорит он с легкой усмешкой.

Я улыбаюсь и поправляю платье.

— Это условия торгового дома. Но ты прав. Я кое-кого нашла. Мне кажется… ты с ним знаком.

Он смотрит на меня, морщит лоб.

— Таша, рабы обычно не общаются между собой. Я знаю только тех, с кем живу.

Я тянусь к нему, обнимаю и сама притягиваю его ближе. Он не отстраняется. Напротив — крепко обнимает в ответ. Тепло. Надёжно. А потом его губы находят мои, ненадолго, но так приятно.

— Прости. Я знаю, ты злишься, — шепчет он.

— Прощаю, — отвечаю я. Его губы мягкие и тёплые, я таю в этом поцелуе.

— Поцелуй снова, — прошу едва слышно.

Он улыбается. И целует. Долго. С нежностью. Как будто мы не в карете, не среди дел, а где-то только вдвоём.

Он садит меня к себе на колени, как тогда, на втором этаже. Мягко притягивает за талию, устраивает удобно и приобнимает.

— Что ты делаешь? — спрашиваю, приподняв брови, хотя губы уже тянутся в улыбке.

— Мне понравилось, когда ты так сидишь на мне, Таша, — отвечает он спокойно, глядя прямо в глаза.

Я обвиваю руками его шею, прижимаюсь ближе и шепчу на ухо:

— Ты у меня ещё своё получишь за то, как вёл себя там, на втором этаже.

Он тихо смеётся, украдкой крадёт у меня поцелуй — лёгкий, трепетный, с привкусом чего-то почти домашнего.