Книга Забираю вас себе!, страница 80 – Тина Солнечная

— Во время близости я чувствовал тебя, как самого себя, — произнёс он тихо. — Каждую эмоцию. Каждую дрожь. Я никогда не знал женщины прекраснее. Ни телом, ни душой.

Мей кивнул, сжав мою ладонь:

— Ты такая… чистая. Светлая. — Он усмехнулся. — Хотя, если бы мне кто-то это сказал неделю назад, я бы рассмеялся.

Я невольно выдохнула и отвела взгляд. Они оба переглянулись, и я почувствовала их взгляды на себе. Стало чуть не по себе — тепло, но странно.

Они видели во мне свет. А я… я всё ещё не знала, кто я. Не знала, осталась ли где-то настоящая Таша. И если осталась — когда она вернётся.

Но молчала. Я не могла разрушить то, что было сейчас.

— Что бы с тобой ни случилось, девочка моя, — сказал Мей, нежно касаясь моего лица, — я счастлив, что эта ты, что сейчас радуется каждому моему поцелую, моя жена.

Я сжала его руку, не в силах вымолвить ни слова. Только взгляд — полный чувства, страха… и благодарности.

Талмер тихо вздохнул, провёл рукой по моим волосам и сказал, глядя серьёзно, почти болезненно:

— Мы не знаем, что ты скрываешь, Таша. И, может быть, не готовы знать. Но если тебе когда-нибудь станет тяжело... если вдруг ты почувствуешь, что не справляешься, — просто скажи. Мы рядом. Всегда.

Он чуть склонился ко мне, прижавшись лбом к моему.

— Только, прошу тебя... не уходи во тьму. Не исчезай. Не прячься от нас.

Мы ещё немного лежали в тишине, переплетённые руками и дыханием, пока я не почувствовала, как живот жалобно заурчал. Я тихо хихикнула, уткнувшись носом в плечо Талмера, а потом подняла голову.

— Кажется, я умираю с голоду, — призналась я.

Мей приподнялся на локте, глядя на меня снизу вверх:

— А может, поедим здесь?

— Я бы хотела сесть за стол. — Я улыбнулась. — И, может, вы оба составите мне компанию?

Они переглянулись.

— Это плохая идея, — первым сказал Талмер.

— Если нас кто-то увидит из слуг… — подхватил Мей, — будут вопросы.

Я кивнула, понимая. Всё ещё слишком рано, чтобы демонстрировать то, что между нами.

— Тогда... ладно. — Улыбнулась я, не давая себе взгрустнуть.

Сначала Талмер, потом Мей — оба неспешно помогли мне одеться, целуя открытые участки кожи, пока ткань не прятала их под собой. Эти поцелуи — лёгкие, добрые, тёплые — согревали больше, чем одеяло.

Мей поправил на мне край платья и склонился к уху:

— Я позабочусь о еде.

Я поймала его за руку:

— Останься. Пусть Талмер сходит. Пожалуйста.

Он мягко улыбнулся и кивнул, а потом повернулся к Талмеру. Тот без слов поднялся, оделся и, кивнув мне, вышел, оставив нас вдвоём.

— Расскажи, как там на ферме, — тихо попросила я, когда мы остались вдвоём.

Мей уселся ближе, приобнял меня за плечи, глядя в лицо с лукавой улыбкой.

— Я думал ты хочешь еще немного провести со мной времени наедине, — улыбнулся он, снова целуя. — А ты получила удовольствие и сразу к делу?

Я усмехнулась:

— Ну, прости, но дело было действительно важное. Ферма — это вероятная прибыль.

Он хмыкнул, обнял меня крепче:

— Ладно. Приму извинения в виде пары десятков поцелуев. — Потом, уже мягче: — Всё в порядке. Ферма жива. Я кое-что подчинил, кое-где усилил охрану. Там спокойно. Даже слишком. Соседи настороженно интересовались, не сменился ли владелец — видимо, никто не ожидал, что ты вздумаешь вернуться к делам.

Я кивнула:

— Надо, чтобы она приносила доход. Мама и туда умудрилась сунуть нос.