Книга Тайна доктора Авроры, страница 111 – Александра Федулаева

— Простите, миледи… Я немедленно отдам распоряжения.

— И вот ещё что. Теперь правила меняются. Завтра я проверю условия содержания остальных слуг. А сейчас… Немедленно освободите две комнаты в моём крыле, рядом с покоями. Одну для Бетси, вторую для Эллы. Перенесите их вещи сегодня же. Миссис Дейвис, если у вас снова возникнут сомнения относительно статуса кого-то из моего окружения, лучше уточните. Инициатива может обернуться неприятностями.

— Разумеется, миледи. Всё будет исполнено, — тихо сказала она, поклонилась и вышла.

Закрыв за ней дверь, я долго стояла у окна, глядя, как в саду тают огни фонарей. Ночь будто успокоилась, но внутри меня всё ещё гремел гнев.

Я не собиралась отступать. Элдорн станет домом не только для меня, но и для всех, кто верен мне сердцем. Даже если придётся строить его заново, камень за камнем.

Утро выдалось серым, затянутым плотной дымкой. Туман обволакивал кроны деревьев за окнами, стелился по саду, просачивался даже в щели подоконников. Казалось, он проникал в дом вместе с молчанием, которое с самого рассвета тяготело в воздухе.

Я долго не могла уснуть. Мысли о вчерашнем разговоре с Бетси, о коморке Эллы и надменной сдержанности миссис Дейвис не давали покоя. В голове уже роились планы — как всё изменить, с чего начать, кого поставить старшей, как обустроить жильё слугам. В старом поместье у отца всё было по-другому: уважение, забота, справедливость. Элдорн тоже станет таким. Я этого добьюсь.

Завтрак, накрыли в малой столовой. Когда я вошла, лорд Сеймур уже сидел за столом. На нём был строгий костюм: тёмный сюртук и кремовая сорочка. Волосы, как всегда, аккуратно зачёсаны. Но при этом он выглядел… уставшим. Тень под глазами, лёгкая бледность кожи, и что поразило особенно, тонкая дрожь в руке, когда он поднёс чашку к губам. Он отпил глоток, кашлянул тихо, едва заметно, но я всё равно услышала.

— Доброе утро, милорд, — произнесла я, подходя к столу.

Он поднял на меня взгляд. В нём не было вчерашней холодности, но и тепла — тоже.

— Доброе утро, Аврора, — кивнул он.

Я села напротив, и несколько минут мы ели молча. Слуга подал яйца, поджаренный хлеб, тушёные грибы. Я размешивала чай, и, наконец, не выдержав, заговорила первой:

— Вы неважно выглядите. Плохо спали?

Он помедлил с ответом, поставил чашку.

— Бывают такие ночи. Наверное, и вы не спали?

— Почти не сомкнула глаз, — призналась я. — Мне нужно вам кое-что рассказать.

Он кивнул, жестом давая понять, что слушает. Его кашель вернулся — сдержанный, хрипловатый, будто бы с усилием подавляемый.

— Я спустилась вечером в служебные помещения. Хотела увидеть, где живут мои служанки. И… — я помолчала, подбирая слова, — была неприятно поражена. Бетси, моя горничная, живёт в общей комнате с прачками. Элла — в сыром чулане возле кухни. Там едва хватает места, чтобы развернуться. Ни о каком комфорте и речи быть не может. А ведь она кормилица моей матери и меня воспитывала с детства.

Он поднял брови, искренне удивлённый.

— Я не знал. Действительно. Полагаю, это упущение со стороны домоуправления.

— Не только, — мягко, но твёрдо сказала я. — Это отражение общего подхода. Всё помещение для прислуги в запущении. Потолки низкие, вентиляции почти нет. Окна маленькие, стены облуплены. Мебель старая. Это недопустимо, милорд. Люди, работающие в доме, должны чувствовать себя людьми.