Книга Тайна доктора Авроры, страница 172 – Александра Федулаева

Я понимала, что передача формальной власти Генри — не умаляет меня как наследницу. Это была мера предосторожности, политический манёвр, который позволял мне сохранить контроль, оставаясь при этом в рамках приличий.

Мы оформили доверенность у нотариуса. Генри получил право действовать от моего имени, подписывать документы, распоряжаться средствами, вести переписку с арендаторами и представителями поставщиков. Всё это оформлялось в присутствии свидетелей и с печатью, подтверждающей подлинность.

В суде нам помогал Эван Грэхем. Он посоветовал опытного адвоката — мистера Холбриджа, который, казалось, знал все закоулки правовой системы. Холбридж лично составлял ходатайства, встречался с чиновниками и добивался того, чтобы процесс оформления прошёл как можно быстрее. Каждое письмо, каждый документ мы согласовывали втроём — я, Генри и он.

Я старалась держаться отстранённо, но всё же ощущала, что шаг за шагом меня втягивают в мир, в котором Николас был как рыба в воде, а я — лишь гостья. Бумаги, счета, налоги, инвентаризация имущества… Даже мебель в некоторых комнатах нужно было внести в опись для последующей оценки. Всё это было тяжёлым и сухим делом, в котором не оставалось места ни скорби, ни воспоминаниям.

Вечерами мы с Генри обсуждали предстоящие шаги. Он объяснял мне, какие налоги придётся оплатить, чтобы вступить в полноправное владение, и какие расходы следует сократить, пока дела не улягутся. Его холодная деловая хватка казалась мне спасением: там, где я видела хаос, он видел план.

Но в глубине души я понимала: всё это лишь внешний порядок. За ним всё ещё стояли вопросы, на которые никто не давал ответа. Кто убил Николаса? Почему именно теперь? И самое страшное — смогу ли я когда-нибудь снова чувствовать себя в безопасности в собственном доме?

Эдит в это время жила как в тени. Она не мешала, но и не радовалась ничему. Иногда я ловила её взгляд — долгий, задумчивый, как будто она хотела что-то сказать, но не находила слов. Она часто сидела у окна, наблюдая за происходящем во дворе, и едва ли не вздрагивала, когда кто-то из слуг проходил слишком близко.

* * *

Тот осенний вечер выдался тихим. В камине в столовой потрескивал огонь, отбрасывая тёплый свет на стол, сервированный к ужину. Мы уже начали трапезу, когда в дверях появился Эван Грэхем. Он, как всегда, вошёл без лишней помпы, но в его лице я сразу заметила усталость и сосредоточенность.

— Простите за вторжение, — сказал он, садясь рядом с Генри. — Дорога была длинной, но мне показалось, что откладывать разговор не стоит.

Мы переглянулись. Генри кивнул, подавая слуге знак поставить перед Грэхемом приборы.

— На днях я беседовал с герцогом, — начал Эван. — Он интересовался, как продвигается расследование по делу… — он замолчал, и в наступившей тишине отчётливо прозвучало потрескивание поленьев. — По делу убийства лорда Сеймура.

Я почувствовала, как сжались пальцы на столовом ноже. Генри медленно поставил бокал на скатерть.

— И что же? — спросил он.

Грэхем чуть наклонился вперёд.

— Я намекнул ему, — голос Грэхема был ровным, но в глазах мелькнула тень напряжения, — что в городе ходят упорные слухи. Будто бы Эштон причастен к смерти Сеймура. Более того, якобы есть свидетели, что он следил за ним… и за вами, — он посмотрел прямо на меня, — ещё задолго до трагедии.