Книга Тайна доктора Авроры, страница 197 – Александра Федулаева

— Леди Аврора, для вас приготовили ванну, — объявила она, не поднимая глаз. — После подадут завтрак, а затем переведут в другие покои. Более… подобающие.

Первым порывом было резко отказаться. Устроить истерику, швырнуть в неё тем самым глиняным кувшином. Но здравый смысл, пробивавшийся сквозь пелену ярости и страха, быстро охладил этот пыл. Голодовка? Сейчас это было бы верхом идиотизма. Мой организм и так был измотан и отравлен снотворным. Ему нужны были силы, вода, чтобы вывести остатки дурмана. А главное — мне нужна была ясная голова, чтобы соображать, искать выход, а не валяться в лихорадочном бреду от слабости. Да и горячая ванна… Мысль о ней была так соблазнительна, что я едва сдерживала стон от желания согреться. Этот пронизывающий до костей холод в замке уже сводил меня с ума.

Это была тактика. Очевидная и прозрачная. Показать мне «плюшки» послушания: тепло, еду, комфорт. Сломать не грубостью, а ложной заботой. Ну что же, я была готова сыграть в эту игру. Пока что.

— Хорошо, — кивнула я, стараясь, чтобы голос звучал уставшим и сломленным, а не полным холодной ярости. — Я готова.

Ильза повела меня по тёмным коридорам. Я шла, жадно запоминая каждую деталь: повороты, количество дверей, состояние факелов в подсвечниках. Замок действительно был полузаброшен. Лишь изредка встречались следы недавнего пребывания людей: относительно чистый участок пола, свежая свеча. Большинство же комнат, мимо которых мы проходили, стояли с заколоченными дверями.

Ванная комната оказалась огромной, с массивной медной купелью, из которой лениво струился пар. Запах мыла с простым, цветочным ароматом после всеобщей затхлости показался райским. Служанка помогла мне раздеться — мои пальцы всё ещё дрожали от слабости и нервного напряжения. Я погрузилась в почти обжигающую горячую воду со стоном облегчения. Казалось, тепло растекается по каждому замёрзшему мускулу, оттаивает окоченевший разум. Я закрыла глаза, позволив себе несколько минут просто быть, не думая ни о чём. Это было возвращение к жизни, к ощущению собственного тела, которое начало снова принадлежать мне, а не страху и боли.

После ванны подали завтрак. Простой, но сытный: овсяная каша с мёдом, яйца, хлеб с маслом, травяной чай. Я ела медленно, заставляя себя не набрасываться на еду, чувствуя, как тепло и сила по капле возвращаются в меня.

Затем меня повели в новые покои. Это были уже не мрачные комнаты с пылью и запустением, а вполне обжитые апартаменты из двух комнат и небольшой уборной. Мебель была добротной, на кровати с балдахином лежало чистое бельё. Но больше всего меня поразил большой гардероб, полный платьев. Они были красивыми, дорогими, явно сшитыми по последней моде. И всё — моего размера. Он готовился к этому. Долго и тщательно.

Ко мне приставили молчаливую горничную, которая помогла мне надеть одно из платьев — тёмно-синее, из тяжёлого шёлка, скромное, но изысканное. Она уложила мои волосы, и я смотрела на своё отражение в потускневшем зеркале. Незнакомая бледная девушка с огромными глазами, в которых плескалась не покорность, а тлеющая решимость.

В этот момент без стука вошёл Эштон. Он остановился на пороге, окинул меня оценивающим, холодным взглядом, и на его губах появилось что-то вроде удовлетворённой улыбки.