Книга Тайна доктора Авроры, страница 90 – Александра Федулаева

Я рассмеялась, вытирая глаза.

— Элла, ведь это нелегко — покидать привычное место…

— Я уже не молода, но ещё не настолько стара, чтобы отпускать тебя в чужой дом без присмотра. Твои волосы вечно растрёпаны, а шаль болтается на боку. Кто за вами присмотрит, если вы все уедете?

Бетси улыбнулась сквозь слёзы:

— Мы как настоящая семья. И ещё мистер Марстен.

Мы долго обсуждали планы: каким будет дом лорда Сеймура, как обустроить небольшой садик с розмарином и мятой, и найдётся ли место для Рози, к которой Бетси часто приходила на конюшню и привязалась к этой энергичной щенячьей леди.

Я поднялась, зевая, и прежде чем пойти к дверям, сказала:

— Спасибо вам. Обеим. Вы частичка моего дома. А дом всегда должен быть со мной, куда бы я ни пошла.

И когда мы с Бетси шли по тёмному коридору обратно, я вдруг поняла: страх никуда не делся. Но теперь он был не один. С ним рядом шло что-то другое — крепкое, как свежий хлеб, и тёплое, как руки Эллы.

День поминального обеда начался с тишины. Такой особенной, звенящей тишины, когда даже шаги по ковру кажутся неуместными. С самого утра весь дом был погружён в траурную торжественность. Я надела тёмно-синее платье с высоким воротом, застегнула брошь матери на груди и долго смотрела на своё отражение в большом зеркале.

Гости начали прибывать к полудню. Я видела, как во двор въезжают экипажи с гербами, как слуги кланяются, открывая двери, и как люди в тёмных костюмах с каменными лицами входят в дом, чтобы сказать несколько слов и покивать с важным видом.

Мэриэн встречала гостей с выражением лица, достойным вдовствующей королевы, едва заметно кивала в ответ на слова соболезнования.

Генри оставался невозмутимым, а я всё больше удивлялась его изменениям. Из задорного, улыбчивого юноши он превратился в зрелого молодого человека, соответствующего своему положению. Его сдержанность придавала мне уверенности. Он лично приветствовал каждого гостя, знакомил их со мной и лордом Сеймуром, который стоял рядом — высокий, статный, но заметно уставший. Мы почти не разговаривали весь день. Лишь однажды наши взгляды встретились, и он кивнул, словно напоминая, что я здесь не одна. Это было важно.

Когда в зал вошёл лорд Эван Грэхем, у меня остановилось дыхание. Его лицо, которое я так часто вспоминала, вдруг показалось мне чужим. Он не сразу посмотрел на меня. Сначала поклонился Генри, обменялся несколькими словами с Сеймуром, а потом медленно поднял на меня взгляд. Его глаза были серьёзны, и мне показалось, что он вот-вот что-то скажет. Но не сказал. Я с трудом удержалась, чтобы не отвернуться первой.

Обед проходил в парадной столовой, украшенной живыми цветами и траурными драпировками. Люди ели мало, говорили негромко. Отец всегда ненавидел пустую болтовню за столом, и, кажется, даже после смерти сумел добиться тишины.

Когда в зале наступила короткая пауза, Генри поднялся. Его голос был чётким и спокойным:

— Сегодня мы чествуем не только память лорда Эдварда, но и его волю, выраженную в завещании. Он хотел, чтобы его дочь, леди Аврора, вступила в союз с человеком, которого он считал достойным её руки. С великой честью объявляю о помолвке леди Авроры и лорда Николаса Сеймура.

На миг всё замерло. Даже ложка, падающая в тарелку, прозвучала бы как гром. Я встала, склонила голову. Изучающе посмотрела на лица гостей. И увидела, как побледнел Эван. Наши глаза встретились, и я увидела в них что-то похожее на растерянность. Он не сказал ни слова. Я же — не дрогнула. Только отступила на шаг в сторону, ближе к Сеймуру.