Книга Развод. Дракон, мы (не) твои, страница 2 – Натали Эмбер

— Мамочка, что случилось? — золотисто-карие глаза малыша, точь-в-точь как у его отца, испуганно смотрят на меня, — Кто этот дядя?

— Всё хорошо, дорогой, — стараюсь сделать голос как можно спокойнее, но меня всю трясёт. Лишь бы Рейнольд ни о чём не догадался. — Мамочка скоро придёт. Подожди меня в своей комнате, солнышко.

С ужасом понимаю, что сейчас мне предстоит как-то объясняться перед Рейнольдом. Целых три года мне удалось скрывать наличие ребёнка, но теперь он не оставит меня в покое, если поймёт, что Конор его сын.

История выходит в рамках литмоба «Развод с драконом»

Что, если драконы — не только хранители сокровищ, но и партнеры по жизни? А что, если отношения с ними не всегда складываются гладко?

10 историй о разводе, который станет камнем преткновения в судьбе героев. Смогут ли они справиться с этим этапом в своей жизни и отправиться дальше, в счастливое будущее?

Тремя годами ранее

— Простите, меня, госпожа! — где-то на задворках сознания слышу тоненький голосок, то и дело прерываемый всхлипами, — Я не знала, что пища отравлена.

Всхлипы незнакомки становится громче, словно я только что вынырнула из-под толщи воды. Каждый звук отдаётся всё отчётливее. У меня так сильно раскалывается голова, будто бы её сжимают огромными металлическими тисками. Вдобавок ко всему, я совершенно ничего не вижу, но чувствую прикосновения ко лбу какой-то влажной тряпицы.

Пытаюсь открыть глаза, но не могу пошевелиться. Что со мной такое?

— Леттис, что ты здесь делаешь? — раздаётся грубый женский голос, от которого я непроизвольно морщусь.

— Мне показалось, что госпожа Вествуд пошевелилась, — отвечает ей девушка, не преставая протирать мой лоб и щёки влажной тряпкой.

— Убирайся прочь! Когда придёт гробовщик, тебя здесь быть не должно, — отвечает ей всё тот же грубый голос.

Слышу скрип совсем рядом, а затем удаляющиеся шаги. Громкий хлопок двери и повисшая в воздухе тишина, вызывают у меня приступ паники.

Какой ещё гробовщик? Никакого гробовщика нам не надо! Ведь я ещё жива и всё прекрасно слышу. Но какая-то неведомая сила не даёт мне пошевелиться и заявить об этом вслух.

Смутные обрывки памяти мелькают в голове. Вот я лежу на кровати, а вокруг суетятся медсёстры. Кажется, меня готовят к операции. А немногим ранее моя внучка Танечка со своим мужем Колей приходили меня проведать. Но самой операции я совершенно не помню. Не помню ничего, после того как за Таней и Колей закрылась дверь и вокруг меня засуетились люди в белых халатах.

Может быть, я сейчас лежу под наркозом, и мне снится сон? Иначе как объяснить эти странные голоса людей, которых я совершенно не знаю. Они говорят про какую-то госпожу, отравленную еду и гробовщика.

Жуть какая!

Неужели ты, Мария Степановна, на старости лет всё-таки повредилась рассудком?

Вот уже и сама с собой разговариваю. Пусть и мысленно, но всё же. Голоса и прикосновения были такими реальными. Не могло же мне показаться?

Снова пытаюсь пошевелить пальцами и, о чудо, у меня получается! В глаза ударяет яркий свет, стоит лишь их открыть. Проморгавшись, я понимаю, что нахожусь вовсе не в больнице. Об этом буквально кричит всё вокруг.

Высокий потолок с лепниной и огромной трёхъярусной люстрой, какие я прежде видела только в музеях. Антикварная мебель вокруг и добротные бордовые шторы на окнах. Кровать с балдахином. Деревянный столик на резных ножках и причудливый светильник вместо больничной тумбы, на которой стоял букет от Танечки и Коленьки.