Книга Развод. Дракон, мы (не) твои, страница 43 – Натали Эмбер

Эмма помогает укутать Конора в несколько слоёв одежды. Его лицо раскраснелось, глаза блестят лихорадочным блеском.

— Скоро тебе станет лучше, малыш, — шепчу я, целуя его в горячий лоб.

Но внутри меня уже зреет страшная мысль: что, если в Риене тоже не смогут помочь? Тогда останется только один вариант... Вернуться туда, где я когда-то работала. В Западные земли...

Но об этом я не говорю вслух. Пока.

Генри запрягает повозку, едва услышав о том, что я собираюсь в город. Мы не смотрим друг другу в глаза после того разговора в лесу. Я чувствую его взгляд на себе, но упрямо отворачиваюсь. Не могу позволить себе сейчас думать ни о чём, кроме Конора.

— Садись, — говорит он тихо, помогая мне подняться в повозку. — Мы будем в Риене до заката.

Конор всхлипывает, когда я устраиваю его у себя на коленях, заворачивая в мягкий плед. Его дыхание поверхностное, прерывистое, губы пересохли и покрылись трещинками.

— Держись, солнышко, — шепчу я, смачивая его лоб влажной тканью. — Скоро мы будем в городе, там тебе помогут.

Генри хлопает вожжами, и повозка трогается с места. Я прижимаю Конора крепче к груди, стараясь защитить его от тряски, но дорога в Риен — это сплошные ухабы. Каждый камень, каждая кочка заставляют меня сжимать зубы.

Конор мечется в жару, его тело то становится обжигающе горячим, то вдруг покрывается мурашками от озноба. Временами он бормочет что-то бессвязное, и я не могу понять — бредит он или пытается что-то сказать мне.

Я закутываю его ещё плотнее, но понимаю, что это не помогает. Его болезнь — не обычная простуда, и мои травы бессильны. Впервые за долгое время я чувствую себя беспомощной, и от этого в горле встаёт ком.

Генри оборачивается, его лицо напряжено:

— Ещё немного, — говорит он. — Уже виден шпиль городской ратуши.

Я с благодарностью киваю ему. Поднимаю голову и вдалеке действительно вижу очертания Риена — высокие каменные стены, дым из труб, мелькающие между домами фигуры людей.

Когда мы въезжаем в городские ворота, меня оглушает шум. Крики торговцев, ржание лошадей, звон кузнечных молотов — всё смешивается в оглушительный гул. Запахи жареного мяса, специй и конского навоза ударяют в нос.

Улицы запружены народом: купцы в дорогих одеждах, городская стража в потрёпанных мундирах. Город кажется мне последней надеждой.

Генри ловко лавирует между толпой, его плечи напряжены от концентрации. Повозка ныряет в узкий переулок, затем ещё в один, и вот перед нами появляется вывеска «Сладкий Рог», булочная Матильды. Деревянная дверь с колокольчиком, запах свежего хлеба и корицы...

Матильда, стоит за прилавком, её дородная фигура заполняет всё пространство за стойкой. Светлые волосы, собранные в тугой пучок, поблёскивают в свете ламп.

— Добро пожаловать в булочную, — увидев нас, она застывает с караваем в руках, её весёлое лицо сразу становится серьёзным.

— Здравствуйте, Матильда! Меня зовут Мария. Ваш брат Мартин сказал, что я могу обратиться к вам за помощью.

— Что-то случилось с малышом? — тревожно спрашивает она.

Я с трудом сдерживаю дрожь в голосе:

— Жар не спадает. Мои отвары не помогают.

Матильда тут же бросает все дела. Она выходит из-за прилавка, её широкие бёдра едва протискиваются между столами.

— Быстро в заднюю комнату, — командует она. — Там тише и прохладнее.