Книга Не учите меня, канцлер!, страница 27 – Наталья Варварова

Айвори снова попробовала бухнуться на пол. Эмре чуть двинул глазами, не позволяя ей упасть. Айвар же поспешил перехватить леди и стал теснить к выходу.

Последние две минуты канцлер зажимал мне рот невидимой рукой. Я не только вспомнила его имя, но и запомнила, как звали невесту. Он же воспользовался случаем и вообще забыл про дистанцию. Прямо сейчас заботливо и незаметно поправлял на мне пиджак.

— Вы сможете передать ваши комплименты Эмине лично. Этим вечером она прибудет в Тайлерин, чтобы сопровождать меня на встречах перед турниром. Заодно познакомится с госпожой директрисой. Вам же с айной я бы советовал остаться. Айвар проводит вас в гостевые.

— А мальчики? Эйдан, богиня тебя не забудет, — забормотала Селестина, тоже поднимаясь.

— Выпускников будут постепенно выводить из стазиса и через несколько дней отправят в изолятор. Если их вина подтвердится, пощады не ждите. Последнее слово в этом вопросе за леди Браун.

Женщинам пришлось изобразить любезность. Обе заверили, что не сомневаются в моем великодушии и справедливости.

Однако момент, когда в кабинете не осталось никого кроме нас двоих, все же наступил.

— Руки, Эмре. И отойди на несколько шагов.

— Зачем? — он по-прежнему растягивал звуки. — Мы вернулись к тому, на чем закончили, и теперь оба можем погрузиться в сладкую горечь загубленной любви.

Канцлер почувствовал мое настроение и хотя бы перестал гладить плечи.

— Ни сладости, ни кислинки. Между нами пропасть, — напомнила я. — После того, что ты со мной сделал, я еще меньше готова стать твоей спутницей сейчас, при второй жене. Впрочем, я отказалась от этой чести еще при первой.

Он почему-то перестал сердиться. Появились бархатно-задумчивые нотки, от которых меня так накрывало:

— Если точнее, тогда ты попросила день на раздумья, но я решил, что сомнения — это не то, что должно испытывать к своему мужчине, и разорвал нашу связь. Я совершил ошибку.

— Нет, ты окончательно открыл мне глаза. В один день я узнала, что тот, в кого я влюбилась, женат, да еще собрался увезти меня в чужой мир. Но ты так складно расписывал про измученную болезнью мудрую королеву, на которой женился, чтобы остановиться гражданскую войну. Про то, что любишь меня и я стану велейной, единственной в твоей судьбе… И я задумалась — может, и, правда, все бросить и отправиться с тобой в неизвестность… Но ты и там разобрался за меня. Подсунул то зелье, и я на несколько лет превратилась в истукана, не умеющего улыбаться… Какого своего мужчину? После смерти жены, не способной родить, ты тут же нашел вторую. Я же правильно помню, что велейны не имеют детей от повелителя, чтобы не вносить династическую смуту?… Это не моя история, не мой мир. И ты, Эмре, не мой.

Я держалась за стол, потому что пошатывалась. От истощения меня избавили, но беседа в одном кабинете с ларгом, полыхающим тьмой прямо за спиной. Точнее, вплотную к моему телу… От этого немели ноги.

Маг же преспокойно уселся на краешек стола и наблюдал за мной почти с умилением.

— Ты все такая же. Спешишь, торопишься с выводами, игнорируешь, насколько наши законы отличаются. Быть фавориткой владыки — это честь для любой женщины. Его женой — значит разделить с ним бремя ответственности. Но велейна это другое… Его солнце. Та, без которой его нет… Ты оказалась не готова, а я слышал тебя больше, чем себя, и отпустил. Зря. Ты бы все равно приняла меня… Но что сделано, то сделано. Умолять тебя во второй раз не стану. Ты хочешь нормальную семью, и я это уважаю. Что касается невесты, то во втором браке мне следует выполнить свои обязательства перед народом и кланом. Ее выбрал оракул — и потом подтвердили медики. Идеальная совместимость, почти сто процентов.