Книга Не учите меня, канцлер!, страница 26 – Наталья Варварова

— Это тоже в культуре твоего мира? Зажимать даму, которая на тебя работает. Уважение этих леди, точно, у меня в кармане… Почему ты не в состоянии держать руки при себе? Сначала ты был женат. Теперь, особо не соблюдая траур, ты помолвлен — а обязательства вдруг оказались у меня.

Эйдан уже не отличался от человека. Разве что глаза регулярно вспыхивали, и настроение опасно колебалось. Пусть бы и дальше злился на своих соплеменников, а не на мои попытки отстоять независимость.

— Твое положение в Тайлерине не предполагает, что ты можешь заводить романы…

— Я вообще не соображу, что у вас здесь происходит. С чего ты разрешил объединение магов и магичек под одной крышей, если у вас любой может напасть на девочку только потому, что он, или они, сильнее? Учебный процесс все-таки предполагает безопасность жизни и здоровья.

— Летти, опомнись. Мы же это проговаривали в самом начале. Учениц никто не трогает. На них распространяется защита клана Эйдан. И более того, мужская половина школы несет за них личную ответственность. Новые правила этого учебного года.

— Так если все в порядке, с чего ты вышел из себя и отправил десять человек в кому?

Мы смотрели друг на друга, задыхаясь от злости. И то, что память о стертых чувствах вернулась, никак не выравнивало мое состояние.

Не знаю, чем бы закончилась эта стычка, но перед нами возник Айвар, ожесточенно размахивающий руками. У леди Зарем не выдержали нервы, и она лишилась чувств. Скорее всего бедняжка пришла к выводу, что раз ларг отвлекся, то и аудиенция завершена.

Силкх и один из юристов вынесли ее в приемную, чтобы организовать призыв лекаря. Леди Домари и леди Айвори тоже могли ощущать недомогания из-за магии канцлера. Но, очевидно, что обе не уйдут, пока не свалятся, — или пока не добьются, чтобы Эйдан смягчился.

— Эмре, ты видел, как росли мальчики, — все-таки взмолилась айна, оставив официальный тон. — Это страшное недоразумение. Я убеждена, что они, балуясь, применяли разные виды магии, а потом попробовали отзеркалить чары госпоже директрисе.

Мы с канцлером снова были обращены к окружающим лицом. Но теперь он, не таясь, держал меня за руки.

— Она не прикасалась к женским чарам, Селестина. Посмотри на нее. Она ровно такая, как ты видишь. Упрямая до потери связи с реальностью… Надо быть полным кретином, чтобы вообразить, что можно напасть на нее, то есть на мою служащую, и это нападение пережить.

— Одинокая женщина, вызывающе одетая, — видны ноги, а также зад и грудь — передвигается без сопровождения… Моих детей ты уложил, восемь чужих детей тоже. Но сейчас начнется турнир, прибудут маги, представляющие куда более дикие территории. Там женщин вообще из дома не выпускают… Этих воинов тоже погубишь или все-таки решишь свою проблему как-то иначе? — айна едва переводила дыхание. — Убей и меня, если сочтешь себя оскорбленным. Разве своей Эмине ты бы позволил разгуливать в таком виде?

Женщина вызывающе подняла голову, готовая ко всему. Трое клерков предусмотрительно передвинулись поближе к двери. Леди Айвори, напротив, приблизилась к нам, поравнявшись с Домари. Эйдан молчал, постукивая по столу.

— Великий ларг, это вообще не наше дело. Однако ваша невеста скромна и воспитанна. Она бы не стала возражать, если бы вы держали гарем, как ваши предки. Если назначите иномирянку своей фавориткой, то никто и слова не скажет. И все вопросы отпадут. Нас же волнует только судьба детей. Назначьте расследование, молю. Пускай получат право высказаться.