Книга Очень сказочные будни, страница 119 – Ника Ёрш

– Прости, я правда очень старалась уйти пораньше! – заявила с порога, старательно улыбаясь.

Вот только кухня пустовала.

На накрытом белой скатертью столе лежали незажженные свечи и приборы для двоих. Из приоткрытой духовки веяло обещанием вкуснейшего ужина, а возле раковины стояла ваза с красиво нарезанными фруктами. И еще там лежала записка.

– Настолько обиделся? – испугалась я, с опаской приближаясь к сложенной втрое бумажке и на всякий случай громко позвав жениха по имени.

Никто не откликнулся.

Совсем загрустив, я взяла записку и села перед пустым столом, признавая:

– Не надо было слушать Марту. Но назад ничего не отмотать. В конце концов, у всех когда-то случаются первые ссоры…

Еще немного посидев, я открыла письмо. И перечитала его дважды, пока осознала содержимое.

– Он уехал на работу, – выдохнула я, счастливо улыбаясь. – Как же хорошо! Я тоже тебя люблю, Макс, где бы ты ни был!

Несколько раз поцеловав мятую записку, я, пританцовывая, отправилась переодеваться. По пути захватила кусок яблока. Душу снова наполнили покой и уют. Мы не поругались! И Макс не успел обидеться, потому что сам сбежал по делам.

Вечер вновь заиграл яркими красками.

Перед тем, как выйти с кухни, краем глаза заметила свежий выпуск Дальбургского еженедельника. На верхней странице лежал красный карандаш, которым Макс жирно обвел для меня заголовок очередной статьи от Киры Смолович.

– О-о-о, – протянула я, меняя траекторию движения.

Захватив газету, вернулась к столу, переставила поближе вазу с фруктами и принялась читать.

Кира писала про очередную пришедшую в себя жертву старухи Гарв. Полгода назад красноволосой журналистке тоже сильно досталось, но она оправилась от магических воздействий одной из первых и тут же взялась за дело. Кира выбила себе колонку в очень известной газете и теперь постоянно освещала жуткие преступления, в том числе и то, где приняла непосредственное участие.

Мы с Максом стали ее верными читателями. Из статей Киры узнали о том, как тяжело приходили в себя остальные жертвы похищений. Две самые первые женщины все еще лечились, но врачи давали очень оптимистичные прогнозы. Также Кира освещала встречу Эда Ардиша с сестрой. Умрику давно звали иначе, и она действительно стала ведой в Зачарованном лесу, который отказалась покидать. Память о прежней жизни к ней так и не вернулась, а новая вполне устраивала. От себя и родителей Эд благодарил полисмагов Местечковска за раскрытие тайны исчезновения его сестры.

Еще одну статью Кира посвятила Отшельнику, рассказав о его героической борьбе против непонятного врага и об обращении к ней за помощью в мистическом расследовании. Арне Кьярыр первым обнаружил странности в Зачарованном лесу и просил написать о них статью. Он неожиданно начал теряться в тумане родного леса, слышать в нем призывы о помощи или выходить совсем не там, где рассчитывал. Так же Арне находил обессиленных животных и птиц. Затем набрел на старое капище и почувствовал там остаточную магию. Отшельник понимал, что идти в полисмагию без доказательств бесполезно, а Комитет по предотвращению магических нарушений пару лет как закрыли за ненадобностью. Потому он пытался сам понять, кто бесчинствует в его лесу, а также привлек к делу энтузиастку-журналистку, готовую помочь в негласном расследовании. Но ему пришлось скрываться от тумана и животных, посланных старухой Гарв, а затем он пострадал еще сильнее при обрушении старого моста. Арне повезло добраться до собственной хижины, где его обнаружили полисмаги. Врачи-маги с трудом смогли спасти Отшельника, и тот вернулся к своей прежней жизни. После статьи Киры ему стали писать восхищенные женщины со всей столицы, чем страшно смущали бедолагу.