Книга Мой сосед — вампир, страница 14 – Дженна Левин

Что ж. Лучше уж сразу.

— Спрашивайте, — ответила я, чувствуя лёгкое напряжение.

— Хотя я искренне надеюсь, что тот, кто переедет в мой дом, почувствует, что это и его дом тоже, — сказал он серьёзно, — две комнаты останутся строго закрытыми для посещения. Если вы поселитесь здесь, мне нужно, чтобы вы пообещали честно держаться подальше от этих помещений на всё время нашего совместного проживания. Согласны?

— Какие именно комнаты?

Фредерик поднял вверх один длинный палец.

— Во-первых, вход в мою спальню строго запрещён.

— Конечно, — быстро ответила я. — Это логично.

— В силу характера моей… работы, — он чуть замялся, — меня почти не бывает дома по ночам, и я должен спать днём. — Он сделал паузу, наблюдая за моей реакцией. — Обычно я отдыхаю с пяти утра до пяти вечера, хотя точное время, вероятно, будет меняться в ближайшие месяцы. Когда я сплю, крайне важно, чтобы мне не мешали.

Мой разум зацепился за его фразу «в силу характера моей работы». Моё представление о жизни генеральных директоров и прочих богатых бизнесменов в основном формировалось по телешоу, но даже там ночные смены не были чем-то обычным. Может, он врач? Врачи ведь работают по ночам… верно?

В любом случае, просьба не заходить в его спальню казалась вполне разумной.

— Это же ваша спальня, — сказала я. — Я понимаю.

Похоже, он остался доволен. На его лице появилась лёгкая улыбка.

— Рад, что вы понимаете.

— А вторая запретная комната?

— Ах да. — Он указал на дверь в конце коридора, похожую на кладовку. — Та.

Я нахмурилась.

— А что там?

— Ответ на этот вопрос тоже под запретом.

Так… это уже стало немного жутковато. Может, Фредерик и правда убийца?

— Там… не трупы, надеюсь?

Его глаза распахнулись, и на лице отразился настоящий ужас. Он прижал руку к груди, напомнив мне старую леди, хватающуюся за ожерелье.

— Святые угодники, мисс Гринберг! — воскликнул он. — Почему вы подумали, что я храню трупы в шкафу у себя в коридоре?

Похоже, он воспринял шутку слишком серьёзно.

— Ладно, трупов нет. А вы хотя бы можете сказать, опасно ли то, что там?

— Скажем так… у меня есть довольно… неловкое, даже неприятное хобби, — он опустил взгляд, будто его блестящие лакированные туфли с заострёнными носами внезапно стали самой интересной вещью в комнате. — Возможно, однажды я поделюсь содержимым этого шкафа с человеком, который будет жить со мной. Но если и поделюсь — то только на своих условиях, в своё время и в подходящей форме. Сегодня я раскрывать этого не намерен.

— Ты коллекционируешь кружевные салфетки, правда? — не знаю, что на меня нашло, но слова сорвались прежде, чем я успела себя остановить. — У тебя там сотни кружевных салфеток.

Уголок его рта дёрнулся, словно он изо всех сил пытался сдержать улыбку.

— Нет, — сказал он. — Я не коллекционирую кружевные салфетки.

Он не стал уточнять, а я решила проявить благоразумие и не настаивать. Пожала плечами:

— В любом случае, это твои вещи и твоя квартира. Твои правила.

— Если вы переедете, я искренне надеюсь, что будете чувствовать этот дом своим, — он шагнул ближе. Его тёмно-карие глаза изучали мои, ресницы были такими длинными и густыми, а взгляд — таким пронизывающим, что у меня буквально подогнулись колени. Он действительно был несправедливо привлекательным. — Кроме этих двух ограничений, у вас будет полный и неограниченный доступ ко всей квартире.