Книга Лекарка поневоле и 25 плохих примет, страница 30 – Ульяна Муратова

На уставленных книгами полках нашёлся академический учебник для целителей, и я с удовольствием его пролистала, чтобы освежить воспоминания. По крайней мере, информация встала на свои места.

«Целительская магия отличается от прочих (каких прочих и где бы про них почитать⁈) тем, что способна управлять живой материей, воздействуя на её мельчайшие частицы». Видимо, под частицами имеются в виду клетки.

В учебнике классифицировались виды заклинаний, и все они были контактными — целитель обязан был касаться пациента, чтобы на него воздействовать. А жаль, я бы с бо́льшим удовольствием швырнула в больного сгустком целительской магии из-за угла.

Самое удивительное, что Лана обладала довольно обширными практическими знаниями, несмотря на уединённость места, где выросла, и скудные источники информации. А тренировалась изначально она на животных, поэтому ветеринар из неё был, пожалуй, даже получше, чем лекарь. Порывшись в памяти, я даже нашла воспоминание о кесаревом сечении козы, а потом долго икала и корила себя — без него мне куда приятнее жилось.

Шельма за весь день и вечер почти ничего не учудила: лишь один раз сверзилась с печки да напала на тапки наставницы, прикусив ту за пятку. Можно сказать, продемонстрировала образцовое поведение. Ну вот как её не любить и уехать к Разлому, где кисе будет не так вольготно, как в избушке у леса?

Ладно, война план покажет, а пока буду придерживаться уже выработанной стратегии.

Утром в день ярмарки со всех улиц на главную площадь Феурмэса стекались разноцветные ручейки нарядных людей. Дети были чисто умыты, а некоторые даже обуты, женщины — красиво заплетены и одеты в яркие платья, а мужчины — подпоясаны тиснёными ремнями и преисполнены чувством собственной значимости.

Так как деньги у меня были, но нести домой тяжёлую корзину не хотелось, я решила брать только дорогое и лёгкое. Специи, восхитительно пахнущие сушёные колбаски, сладчайший мёд в сотах, вяленую рыбу и засахаренные ягоды.

Столкнувшись со старостой, вежливо ему кивнула, и он хоть не сразу, но узнал меня.

— Ланка! Ланка! Погоди! — заторопился он в мою сторону, оставив жену у прилавка с шёлковыми лентами. Добравшись до меня, он одышливо заговорил: — Ланка, почём пирожки твои? Мне бабка Гриса на пробу дала парочку, так мы тогось… Распробовали!

Судя по довольной улыбке на лице его жены, антидепрекуси пришлись как нельзя кстати.

— Ясного дня! Я могла бы испечь партию на заказ, но вот незадача, муки у меня нет, а пешком отсюда я её не донесу. Надорвусь.

— Дак я сынка отправлю, он подвезёт да подождёт, пока ты напечёшь. У нас всего два осталось, — трагически зашептал он. — А завтра жена варенье на зиму варить будет…

Видимо, свекровь собиралась вмешаться в сакральный процесс.

— Хорошо. Тогда пусть ваш сын встретит меня у выхода. Я пока куплю всё необходимое.

Заниматься покупками с Шельмой в руках было невероятно сложно, но и отпускать её — не вариант. Вокруг было столько всего ненюханного, негрызенного и нераскиданного, что у кисы аж лапы дёргались и глаза пучились от нетерпения.

К счастью, староста оказался большим ценителем антидепрекусей и подрядил одного из средних сыновей исполнять роль моего носильщика. Тот угрюмо тащился следом, шмыгая носом и утирая его рукавом. Наконец я не выдержала и быстренько подлечила его — не хватало ещё, чтобы он обсопливил покупки.