Книга Опальная принцесса и аферист, страница 136 – Мария Ирисова

— Грешен, — признал Рустам, — но у каждого есть свое призвание. Вы — великий чародей, а я скромный — мошенник. Когда настанет час, я отвечу за свои прегрешения. Но раскаиваюсь ли я в содеянном — нет, нисколько! Ведь я не обворовываю бедных или слабых, я забираю только у жадных. Вам ли не знать, что честного человека невозможно обмануть.

— Хорошо сказал, чую мастак ты морочить голову, даром что силы никакой от матери не унаследовал. Что ж раз за тебя просит крестница, так и быть — помогу.

Добриэль трижды стукнул тростью об пол и дом загудел, словно где-то внутри сразу рой пчел проснулся. Крестный сцепил пальцы в замок чего-то дожидаясь. Не прошло и минуты, как в двери начали залетать бумаги, со скоростью кружащих в буране снежинок. Трепетали страницы, шелестели свертки, хрустела бумага, а затем плавно опускалась на стол по правую руку от Добриэля.

Крестный взял наугад одно из писем и быстро пробежал его глазами, нахмурился, потянулся и взял второе и лик его сделался мрачным.

— Да, здесь полно улик, вот только с ними я помочь не в силах, это дела людские.

— Вот и ладно! Мы тут уж как-нибудь сами разберемся, — сказала крестному, а сама потянулась за чужой корреспонденцией.

Рустам тоже цапнул десяток писем.

— Что ж, советую не задерживаться, до рассвета всего час, затем чары спадут!

— Так мало! — пискнула я, разглядывая гору бумаг.

— Не волнуйся, мы все успеем, — заверил Рустам, быстро проглядывая письма.

Я улыбнулась Добриэлю.

— Спасибо огромное, без тебя мы бы не справились. Горяне привет и доброй ночи!

— Вот же ёгоза, — пробормотал крестный и растаял в воздухе, но я все равно почувствовала ласковое прикосновение к волосам. Будто кто-то невидимый по голове погладил. Я заулыбалась и приступила к чтению.

Мы раскладывали письма на несколько стопок: компромат, улика, пустышка. И пока что первая куча лидировала.

— Неудивительно, что у градоправителя такой роскошный дом, кажется он обирал всех, кого видел.

— Да уж, я и сам не представлял масштабов, — Рустам растер руками лицо и с презрением покосился на бумаги. — Шесть лет жил бок о бок с этим мерзавцем и ни о чем не подозревал.

— А если бы заподозрил, это разве что-то изменило бы?

— Ну, я мог бы его обобрать! А там бы наткнулся на все вот это и…

— И нарвался бы на Зейна. Вот только не факт, что тогда дело бы завершилось в твою пользу… Ладно оставим споры. Лучше скажи, как можно использовать вот это вот все, чтобы снять с тебя обвинения?

Конкрадов вздохнул, глянул на письма и мотнул головой.

— Никак!

— Что?

— Кому ты предъявишь письма? Судье, который в доле с градоправителем.

— Барлоу?

— А он спросит, откуда они у тебя…

— М-да, об этом я не подумала. И что же делать? Устроим тебе побег?

Рустам отрицательно качнул головой.

— Нет, если я сбегу, люди решат, что я виновен. Мне придется бежать в другую страну и начинать все заново. Вержик, я двадцать лет промышлял аферами, и я устал обманывать, а здесь мой дом и я не хочу бросать его. Даже не так — я хочу отстоять свое честное имя, как бы смешно это не звучало.

— Рус, я готова тебе помочь, но не знаю, как.

— Есть всего одна вещь, которая поможет тебе связать вот этот компромат с градоправителем.

— Какая?

— Разбойники! Лишившись поддержки чародея, они станут легкой добычей!

— Ты шутишь! Как мне их ловить? Добриэль помогать не станет, как он сказал — это дела людей.