Книга Вернись, я все прощу. Дракон передумал разводиться, страница 53 – Таня Драго

— Ваш талант превращать простые шишки в произведения искусства поражает, — сказал он, когда основная толпа немного рассеялась по шатру.

— Это не талант, — я смущённо отмахнулась. — Просто старые семейные рецепты.

— Ваша скромность так же восхитительна, как и вы сами, — Иванар взял мою руку и поднёс к губам.

Поцелуй был лёгким, едва ощутимым, но я почувствовала его всей кожей. В зале стало жарко, хотя осенний вечер был прохладным.

Я попыталась отвести взгляд, но не смогла. В его глазах было что-то такое... заботливое? Восхищённое? Влюблённое?

Стоп. Не думай об этом. Не сейчас.

Но мысли путались, а в груди продолжало трепетать что-то лёгкое и тёплое. Когда в последний раз мужчина смотрел на меня с таким выражением? Когда вообще в последний раз я чувствовала себя... желанной?

— Леди Телиана! — окликнул меня один из торговцев. — Не могли бы вы рассказать подробнее о технологии производства ликёра?

Я благодарно обернулась к нему, используя вопрос как возможность прийти в себя. Но даже отвечая на деловые расспросы, я краем глаза видела Иванара и чувствовала, как он не сводит с меня взгляда.

Что происходит со мной? И почему это так... приятно?

Посреди всеобщего веселья — люди смеялись, пробовали новые деликатесы, обсуждали вкусы — у ворот поместья послышался шум.

Сначала негромкий спор, потом более настойчивые голоса.

— Пропустите меня! Я имею полное право...

Этот голос. Низкий, властный, привычный командовать.

Я замерла с бокалом в руке, и всё моё недавнее счастье мгновенно улетучилось, словно его никогда и не было. Двадцать пять лет брака не проходят бесследно — я узнала бы этот голос из тысячи.

Толпа гостей заметила моё состояние и начала беспокойно оглядываться. Постепенно расступаясь, люди образовали широкий проход от входа в шатёр к тому месту, где я стояла.

И тут я его увидела.

Анмир с трудом вылезал из кареты, которая выглядела... жалко.

Та самая карета, которая когда-то была предметом его гордости — лакированная, с позолоченными ручками и фамильным гербом — теперь покрылась дорожной грязью, одно колесо шло наперекос, а кожаная обивка местами порвалась.

Даже лошади выглядели усталыми и плохо ухоженными.

Сам Анмир производил не менее печальное впечатление.

Его камзол из дорогого бархата когда-то был роскошным, я помнила, как он заказывал его у лучшего портного в столице. Теперь же ткань покрылась дорожной пылью, на рукавах появились потёртости, а золотое шитьё кое-где распустилось. Волосы, которые он всегда тщательно укладывал, выбились из причёски и висели неопрятными прядями.

— Отец? — голос Илирана заставил меня вздрогнуть.

Мой сын оторвался от беседы с Эйлани — они стояли в углу шатра и о чём-то тихо разговаривали. Лицо Илирана потемнело, и я увидела, как напряглись его плечи. Он сделал шаг вперёд, инстинктивно вставая между отцом и остальными гостями.

Анмир медленно оглядел поместье, его взгляд скользил по новым постройкам, толпам нарядно одетых гостей, накрытым столам, изобилию еды и напитков. На его лице отразилось сложное выражение — удивление, горечь, а потом что-то, что я не могла определить.

Зависть? Злость?

— Я вижу, моя жена неплохо устроилась, — произнёс он, и в его голосе смешались горечь и презрение.

Моя жена.

Эти слова обожгли. Не потому, что я всё ещё чувствовала к нему что-то, а потому, что он до сих пор считал меня своей собственностью. После всего, что произошло.