Книга Альфа для центавры, страница 54 – Людмила Вовченко

Дом мигнул «кухонной лампой». На стене вспыхнуло слово: живём.

И это было правдой.

Бонус. Остров смеха

Прошёл год.

Остров изменился — и не изменился. Купол всё так же сиял, океан всё так же пел. Но теперь у каждого дома был свой свет, свой голос. Дети бегали по песку, смеялись, путались в гирляндах из лиан. Мужчины и женщины спорили о том, кто готовит вкуснее, кто громче поёт и кто умеет держать весло дольше всех.

Алла, разумеется, устроила из этого праздник.

— Сегодня первый турнир смеха! — объявила она, вставая на камень. — Участвуют все, кроме тех, у кого сегодня свадьба или ребёнок на руках!

— То есть все, — хмыкнула Лина.

— Ага! — гордо кивнула Алла. — Победитель получит… — она сделала паузу, — … моё фирменное «нетушки» в рамочке!

Женщины захохотали. Даже мужчины улыбнулись, хотя многие до сих пор не понимали, что значит это загадочное земное слово.

* * *

Татьяна сидела на террасе и наблюдала. Волосы её блестели на солнце, в руках она держала чашу с травяным настоем. Рядом — трое.

Элиан, как всегда, молчал, но его глаза сияли. Он следил за дыханием толпы, и его губы едва заметно улыбались.

Рион сидел ближе, на его коленях устроился мальчишка с ракушкой в руках — сын Лины, и Рион терпеливо учил его держать камень, будто это был настоящий щит.

Каэль стоял у перил и смотрел, как Алла с мужем спорят, кто громче смеётся. Его губы тронула усмешка.

— Ты смотришь на них, — сказал он Татьяне. — И улыбаешься так, будто это твои дети.

— Они и есть мои, — ответила она спокойно. — Я держала их, когда им было страшно. А теперь они сами держат друг друга.

— А кто держит тебя? — спросил Рион.

Она посмотрела на троих и улыбнулась:

— Вы. Всегда вы.

* * *

На берегу разгорелся спор: кто смеётся громче — Алла или Яна. Дом мигал пиктограммами «ха-ха», «хи-хи», «хи-хо» и даже «ух-ты», будто пытаясь поймать ритм.

— Ну всё! — крикнула Алла. — Дом судья!

— Дом всегда за тебя, — поддела её Лина.

— Потому что дом умный! — парировала Алла.

Смех взорвался, и даже купол засиял ярче.

* * *

Татьяна смотрела на этот хаос — и чувствовала внутри тишину. Но это была не пустота, а покой. Она знала: они победили. Не войной, не силой, а смехом и любовью.

Она встала, подошла к троице и тихо сказала:

— Дом есть. Смех есть. Любовь есть. Осталось только одно.

— Что? — спросил Элиан.

Она улыбнулась:

— Жить.

Дом мигнул «кухонной лампой» и вывел слово: всегда.

И остров рассмеялся вместе с ними.