Книга Метка Вечных, страница 17 – Валентина Зайцева

— Нет, гражданин начальник, — соврала я, глядя в кофе. — Ничего больше.

Офицер удовлетворённо кивнул.

— И что же случилось дальше? После начала вскрытия?

— Я аккуратно извлекала застрявшую картечь из грудной клетки, когда он, э-э… — Я замолчала на полуслове, уставившись в остывающий кофе и чувствуя, как снова предательски сжимается пересохшее горло.

Страх — поистине удивительная, первобытная эмоция, если хорошенько подумать. Его единственная биологическая цель — любой ценой сохранить нам жизнь. Показать максимально чётко, что безопасно, а что смертельно опасно. Дать нам реальную возможность выбраться живыми из ужасных, критических ситуаций. Но вот я сижу сейчас напротив вооружённого, серьёзного полицейского в безопасном помещении. Совершенно ясно и очевидно, что я в полной безопасности, что мне ничто не угрожает. Но одно лишь яркое воспоминание о том, как тот мёртвый мужчина резко сел на секционном столе и посмотрел на меня красными глазами, мгновенно пересушивало горло и заставляло руки мелко, неконтролируемо трястись.

— Я не имею к этому розыгрышу никакого отношения, — слабо, почти шёпотом проговорила я, умоляюще глядя на офицера. — Клянусь.

— Эй, эй, успокойтесь… — Офицер участливо протянул руку через стол и осторожно положил свою тёплую ладонь поверх моей холодной. Он был совсем молодым парнем, как и большинство участковых в нашем районе, и изо всех сил старался меня успокоить и поддержать. Что-то в мужчине в строгой форме всегда невольно заставляло меня чувствовать себя защищённой и улыбаться, как, я справедливо полагала, и большинство нормальных женщин. Тёплое прикосновение его руки действительно помогало вернуть самообладание, и я позволила ему не убирать ладонь. — Мы не утверждаем, что организатор — это вы. Вы не подозреваемая в чём-либо. Мы просто никак не находим логичных ответов на вопросы и отчаянно пытаемся во всём разобраться и поскорее найти вашу пропавшую коллегу живой и здоровой.

Я благодарно кивнула, откинулась на спинку неудобного стула и изо всех сил заставила бешено колотящееся сердце постепенно успокоиться. Офицер — его фамилия была Мальцев, я разглядела на бейдже — тактично убрал руку и терпеливо дал мне собраться с мыслями, чтобы наконец продолжить допрос.

— Он внезапно сел на столе, — выдавила я. — Труп просто резко поднялся, открыл глаза. Я от неожиданности закричала, упала на инструменты… кое-как схватила телефон и бросилась бежать оттуда что есть мочи, не оглядываясь. Он приказал мне грубо «вернуться» и строго «не бежать». Я совершенно уверена, что он хотел меня убить. Или хуже.

— Итак, по видеозаписи выходит, что вы просто стоите у стола и методично работаете с инструментами… абсолютно ни с чем конкретным, — офицер Мальцев тяжело вздохнул и потёр переносицу. — Но действительно странно то, что мы отчётливо слышим его голос. У нас есть его настоящий голос на плёнке, это зафиксировано. Мы ясно видим, как вещи и инструменты падают сами по себе, словно их кто-то толкает. Что бы это ни было, оно определённо опрокинуло ваш рабочий стол с грохотом.

— И это вот то единственное, что вы находите по-настоящему странным во всей этой безумной истории? — не удержавшись, саркастически спросила я, чувствуя, как подступает истерический смех.

— Ну, э-э, — офицер запнулся, явно смутился, затем обречённо пожал плечами. — Всё это чертовски странно и необъяснимо, если честно.