Книга Метка Вечных, страница 2 – Валентина Зайцева

Это не значит, что у меня не было живых коллег. Просто так было забавнее думать о людях на столе, освещая свою работу налётом чёрного юмора. Иначе пришлось бы относиться к тому, что я делаю, слишком серьёзно, а так жить было попросту невозможно — сойдёшь с ума от мрачности происходящего. Мои настоящие коллеги были милыми, обычными людьми, с собственной жизнью, о деталях которой я не имела особого понятия. И всех всё устраивало — мы соблюдали негласные границы.

Вопреки расхожему мнению, в морге никто не работал по ночам, как то любят показывать в фильмах ужасов с их атмосферой вечного мрака и скрипучих каталок. У меня была самая обычная, с восьми до пяти, рутинная жизнь, как у большинства обычных людей. Пусть и связанная с мёртвыми телами. Что ж, кому-то ведь приходится этим заниматься. Правда, иногда от меня слегка пахло химикатами, несмотря на все старания. Я использовала мятный шампунь, потому что если брала что-то цветочное, то начинала пахнуть, как похоронное бюро — приторно и удушающе.

Прислонившись к запотевшей стенке старенького автобуса, я уткнулась в телефон, машинально листая пальцем бесконечную ленту новостей, не вчитываясь в заголовки. Автобус снова задержался, пришлось ждать на остановке больше двадцати минут, что было совершенно неудивительно. Весь Барнаул в час пик намертво вставал в пробках, превращаясь в одну сплошную вереницу машин.

Было забавно, что в нашем сибирском городе можно было запросто опоздать на работу на пятнадцать минут, и всем было совершенно плевать — никто даже бровью не поведёт. Автобусные маршруты Барнаула, особенно в межсезонье, когда погода не могла определиться между осенью и зимой, становились настоящим испытанием на прочность нервной системы. Я подозревала, что, если голубь вздумает присесть на дорогу, движение встанет минут на двадцать, пока птица не соизволит убраться восвояси.

Я даже думать не хотела о том, что творилось здесь зимой, в настоящую сибирскую пургу, когда ветер сбивал с ног, а снег залеплял глаза.

Я, хоть и против своей воли поначалу, успела полюбить Барнаул со всеми его причудами и недостатками. Я перебралась сюда из деревни в Алтайском крае, чтобы поступить в университет и получить нормальное образование, потом была практика, меня взяли на работу, и вот я застряла здесь, пустив корни. Теперь у меня была типичная жизнь одинокой девушки лет двадцати семи. Несколько комнатных растений на подоконнике, которые я периодически забывала поливать, работа, пара близких друзей, увлечения вроде просмотра дорам и — как знак личного прогресса в суровых сибирских реалиях — собственная однокомнатная квартира, за которую я выплачивала ипотеку.

Моя жизнь была такой же, как у большинства людей вокруг: подъём по будильнику, работа, дом, заполнение свободного времени чем придётся, сон, снова подъём, снова работа, день за днём, неделя за неделей. Пару раз в неделю я встречалась с друзьями в каком-нибудь кафе или выпивала по бокалу пива с дышащими коллегами, обсуждая всё что угодно, кроме работы. Изредка случались одно-два свидания, которые обычно ни к чему не приводили, и жизнь казалась вполне удавшейся, во всяком случае, не провальной.

Разве это не успех? Намылить, промыть, повторить.

Каждый день был похож на предыдущий, как близнец на близнеца. И большинство людей считало именно такую жизнь успешной и правильной. Медленно и плавно двигаться к закату, делая одно и то же — предсказуемо, безопасно и по расписанию.