Книга Берегись игривой ведьмы или полная попаданка!, страница 161 – Ваю Виджер

***

—Ты... в порядке?

Голос был знакомым, но таким далеким, будто доносился из-под толстого слоя воды. Я открыла глаза.

Надо мной склонился Корнелиус. Его лицо больше не было искажено болью, кожа вернула здоровый оттенок, а глаза – тот самый пронзительный красный цвет, который я так любила.

На шее не осталось и следа от цепей – только несколько капель засохшей крови, напоминающих о недавней агонии.

—Ты... жив? – я села, касаясь его лица дрожащими пальцами, не веря в реальность происходящего.

—Благодаря тебе.– он прижал мою ладонь к своим губам, и его дыхание отдало теплом по коже.

Ламель стояла в стороне, оперевшись на посох. Ее взгляд был странно мягким, но в уголках глаз читалась тревога.

—Проклятие снято, - сказала она. – Но теперь ты не такая, как прежде.

Я почувствовала это.

Внутри что-то изменилось – глубоко, в самой крови. Сердце билось ровнее, медленнее. Кожа будто светилась изнутри едва уловимым золотистым светом. А когда я взглянула на свои руки, то заметила, что вены под кожей отливают легким голубым сиянием.

Я больше не просто человек.

Но когда Корнелиус обнял меня, когда его губы коснулись моей щеки со словами “Спасибо”, я поняла – оно того стоило.

Где-то за окном запел соловей, возвещая рассвет. Первые лучи солнца пробились сквозь занавески, осветив нас – двух потерянных душ, наконец нашедших друг друга.

И в этот момент я знала – наша история только начинается, и предстоит ещё через многое пройти, но пришла я к этому именно благодаря прощению, принятию и любви.

Мирная атмосфера в деревянном колдовском доме раскололась от обилия наплывших воспоминаний, утраченных мною во второй жизни.

Я сидела на краю кровати, пытаясь осмыслить свой дальнейший путь в этом мире. Но в ответ на вопрос, коим я взывала к своей Божественной матери, звучала лишь тишина.

После вчерашнего в моей голове словно поселилось трое людей. Я вспомнила всë, каждой промежуток своей жизни на протяжении трёх перерождений. Я даже ощутила смену характера. Странное холодное отчуждение в глубине души. Это признак божественности?

Но личность Вероники Сафоновой оказалась мне ближе. Говорят, время лечит... Значит ли это, что однажды я смогу окончательно забыть о предательстве? Простить и забыть — это столь разные вещи.

Говоря о предательстве...

—Дэмиан. — я тяжело вздохнула.

Дела требуют разрешения. Я все ещё помолвлена. Голова стала чугунной от бесконечной вереницы мыслей, а в висках давит, словно сжимает в тисках.

Я медленно подняла затуманенный взгляд в сторону окна, что пропускал через себя яркий солнечный блеск.

Вчера я сняла проклятие с Корнелиуса, признавшись ему в любви. Отношения наши сложны, но не это – самая большая беда. Ламель не смогла избавиться от своего проклятия, ей придётся продолжать своё дело. И того, имеем: Богиня вне зоне доступа, трое бессмертных: одна из которых зарабатывает всем на жизнь, второй — ныне не проклятый демон, а третья — полубогиня – полугерцогиня... Отлично, просто слов нет.

Жизнь среди людей мне отныне недоступна. Я не смогу наблюдать, как все, кто мне дорог, будут умирать. Если заметят подозрительно нестареющую простолюдинку, у инквизиции возникнут вопросы. Да и мои чувства к Дэмиану претерпели некие метаморфозы. Запуталась ли я? Возможно. Но его лицо, эти глаза.. Почему он ни капли не изменился спустя столько лет?!