Книга Любовь и лёд. Книга 2, страница 115 – Ирмата Арьяр

Стражники, обернувшись снежными вихрями, пытались спастись кто как мог, безуспешно бились в окна и двери, пока не догадались вылететь в прореху на потолке.

Яррен их не преследовал - не до того. Он держал активированный перстень Роберта и чувствовал, как изливается из него такой жар, словно полукровка попал в жерло вулкана. Сил горцу не хватало. Даже защиты дэриэна Ирдари, призвавшего силу рода, не хватало. Еще немного, и вскипит собственная кровь полуинсея. Обидно, что тайное оружие, данное для защиты принцессы Виолетты, пришлось продемонстрировать и использовать сейчас, по такому мелкому поводу, как жизнь Яррена. Но, не сохранив свою жизнь, он не спасет и принцессу, когда понадобится. Теперь император предупрежден об имеющейся у телохранителя силе. Плохо это или хорошо, уже неважно.

— Яррен, прекрати! — услышал он сквозь нарастающий шум от шепота невидимых предков. — Во имя нашей дружбы, нашей клятвы и тайного имени Прекрасной дамы, прекрати немедленно!

— Прости, принц Игинир. Пусть сначала твой отец вернет леди Исабель живой и невредимой. Пусть вернет леди Эбигайл живой и невредимой. Пусть вернет тело леди Марцелы, дабы ее похоронили на родине. Гардарунт и Белые горы требуют!

Рамасха, бледный и худой, как годовалое деревце белоясеня, искрящимся призраком парил над обломками. С его длинных распущенных волос стекали капли лунного света, и там, куда они падали, горячая вода покрывалась ледяными лепестками. “Если бы Виолетта еще не влюбилась в этого позера, то сейчас точно потеряла бы голову. Хорошо, что здесь ее нет” — оценил горец.

— Яррен, если кто-то из них еще жив, то будет возвращен. Отец, — повернул голову кронпринц, и горец, как и не успевшие сбежать ласхи, оценил, что слово “император” не прозвучало. — Ты слышал справедливое требование посланника Белогорья.

— Стужеи… — прохрипел Алэр. Его руки вцепились в края покрывала, а длинные ледяные когти прорезали в них дыры. — Почему они не вмешиваются?

Когти заметил не только Яррен. Его слуха коснулся чей-то шепот:

— Смотрите, магия вернулась к императору!

— Еще нет, — возразил другой страж, — иначе он бы убил этого мальчишку.

— С таким кольцом-амулетом, в котором вместо камня — живой огонь, вряд ли, — усомнился третий.

Рамасха оборвал разговоры взмахом руки и ответил отцу:

— Стужеи не нашли, кого им защищать.

Жесткие слова принца всколыхнули ласхов, но теперь они не осмеливались шептаться, зато вовсю обменивались крохотными, но очень яркими искорками зримой речи. Глазам больно.

— Я еще жив! — привстал Алэр на локтях. — И я еще император!

— Стужеи так не считают, — смело возразил кронпринц. — И то, что древняя магия синего пламени позволила свершиться разрушениям, тоже говорит о том, что ты исчерпал ее защиту, отец. Как и почему это случилось, тебя спросит объединенный Совет ласхов. Все старейшины империи Севера, включая асаров, хотят видеть, сможешь ли ты еще надеть императорский венец. А сейчас не гневи больше наш священный Очаг, верни девушек.

Император откинулся на подушку и слабо пошевелил рукой:

— Сиагр Диас, если леди Исабель пришла в себя, пусть явится.

Еще минуту было тихо. Яррен, уже почти ничего не видевший из-за залепившего глаза пота, не торопился убирать перстень, хотя и поумерил вполовину его силу, и положился на слух и беззвучные подсказки дэриэна Ирдана.