Книга Развод с драконом, или Гиблое поместье попаданки, страница 50 – Зена Тирс

Раздав приказы, я двинулся вперёд, к воинам.

— Я здесь, Асгард. Займи правый фланг, я буду в центре! — скомандовал грозно.

И завязался бой.

Страшный. Неистовый.

Я дрался со звериной жестокостью. О себе не думал и больше ничего не чувствовал, внутренне я словно умер вместе со своим сыном. Чудовищная машина для войны — вот кем я всегда являлся. Не для семьи рождён, а для вот этого. Земля содрогалась от моей магии, стоял жестокий рёв и грохот. Мы провели сокрушительную атаку, уничтожили всех тварей в радиусе сотни миль. На месте битвы осталась лишь выжженная чёрная воронка.

Я был уничтожен внутри, но победил.

И я припал на землю, ощущая безмерную усталость. Пот стекал по лицу и под доспехом. Я получил новые раны на спине и груди, тело захлёстывало болью, и я был только рад этому — лишь бы не думать о несчастье. Моего сына больше нет. Я не мог поверить.

То, о чём больше всего мечтал, рассыпалось в прах!

Но минуты слабости прошли, и я поднялся.

По возвращении в крепость адъютант доложил, что Эдуард в сторожевой башне. Я двинулся туда.

Брат сидел на полу за решёткой, сокрущённо держась за голову. Клетка была самая обычная, и он — мощный маг, легко мог бы выбраться отсюда — не решетка его держала, а он сам себя держал.

Когда я подошёл, Эдуард, не поднимая головы, сдавленно произнёс:

— Когда ты получил послание, я сразу понял по твоему виду, что ты потерял самое дорогое.

Я рыкнул, едва справляясь с гневом, рвущимся наружу. Сжал кулаки.

— Клянусь тебе, Рейгард, я не замешан, — поднял тёмный взгляд Эдуард. — Скажи только, Меделин в порядке?

Едва побарывающий дрожь, брат был сам не свой. С каких пор он хоть о ком-то волновался? О ком! О моей жене!

— Жива, — глухо ответил я.

Брат шумно выдохнул и снова опустил голову. На его лице мелькнула тень облегчения.

— Выпустить его, — приказал я страже.

Драконье чутьё говорило, что Эдуард не замешан в несчастье. Но слежку за ним всё равно решил усилить. Несколько раз он ускользал из вида моих служб, особенно после выхода в отставку. Больше нельзя допускать подобного. Я должен знать о том, с кем общается брат, что ест, с кем спит. Абсолютно всё.

Покинув подземелья, я отдал приказы восстановить крепость, усилить гарнизон, проверил всё, и когда убедился, что моя забота больше не нужна у границ, наконец вылетел к Меделин.

В груди давил тяжёлый камень.

Я взмыл вверх, туда, где ледяной холод жёг шкуру, а затем пикировал вниз, к самой земле. Доли секунды до удара. Вся жизнь перед глазами. Сколько помню себя, всю жизнь я сражался, боролся за мир, за людей, а мир отобрал у меня моего ребёнка. Единственную награду и утешение. Как же я был зол! Всё кипело внутри. Я найду виновных и уничтожу, кишки по стенам размотаю всем, кто причастен.

Зверь метался внутри, я больше не мог и не хотел его сдерживать. Слишком устал от войны, от потерь.

И тут в воздушном потоке я почувствовал едва уловимый аромат ласточки. Моей весны. Близко. Озарил мою тьму и, словно яркая нить, повёл меня. Сладость заполнила лёгкие, придала сил. Я взмыл к небу.

Подо мной пронёсся сторожевой замок на границе земель Асгарда, окружённый толпой беженцев.

Я полетел туда.

Леди Элеонора бросила испуганный взгляд на небо и бросилась ко мне, на ходу снимая с себя плащ.

Женщина прошептала что-то неразборчивое, похожее на заклинание, и набросила накидку мне на голову.