Книга Невозможная хозяйка таверны «Драный кот», страница 181 – Йона Корппи

Как мы вернулись в таверну, помнила смутно. Сколько времени провели, стоя в объятиях друг друга на террасе перед входом, я и вовсе не могла сказать. Казалось, Хокон боялся завершать этот вечер и оттягивал момент расставания как можно дольше, а я была вовсе не против побыть ещё в таких правильных и надёжных объятиях заклинателя.

Удивительно, но в этот раз Чендлер не торопился вмешиваться. Дракон появился только тогда, когда всё разумное время давно вышло.

— Вот дети малые, — протянул он с напускным недовольством. — Господин заклинатель, ты планируешь не отпускать мою подопечную до рассвета?

— Прошу прощения, — тихо рассмеялся мне в макушку Хокон, но не торопился разжимать объятия. — Боюсь, я немного увлёкся.

У меня же не было сил сказать что-либо. Я была слишком счастлива, чтобы хоть как-то реагировать на подначивание дракона. Кажется, у меня в голове вместо мыслей поселились весенние духи ветра.

— Немного, — передразнил заклинателя Чендлер. — Надеюсь, ты ещё не обозначил серьёзность своих намерений? Я заготовлю поп-корн — реакция Ульфа будет наверняка фееричной, когда ты будешь ему объясняться.

Хокон замер, чуть крепче притягивая меня к себе, а потом расслабился и с улыбкой в голосе ответил:

— Вообще-то, я уже говорил с Ульфом. Днём. И всё ему рассказал.

— Что⁈ — Чендлер аж поперхнулся дымом от возмущения. — И ты лишил меня такого представления?

— Ты говорил с папой до того, как пригласил меня на ярмарку? — я немного отстранилась, чтобы посмотреть в глаза Хокона. — И рассказал ему… всё⁈

— Да, — увы, в его взгляде не было ни капли вины. Только безграничная нежность.

— Значит, пока я невесть что думала! Переживала! Ты! — я запнулась и спешно спрятала лицо, уткнувшись в грудь заклинателя.

Было стыдно признаваться Хокону в том, насколько сильно я сожалела о своих необдуманных словах. Ётуны подери! Я ведь действительно была готова сорваться на поиски, как мне в тот момент казалось, покинувшего Исфьорд заклинателя. Я даже была готова рискнуть последствиями, если бы не успела вернуться к точке силы сама. А он просто отправился к отцу… свататься⁈ Удивительное упорство… И самоуверенность… И это после тех ужасных слов?

Кажется, последнее я сказала вслух, потому что Хокон тихо рассмеялся.

— Я ведь уже говорил, что твоё замечание было справедливо, — он осторожно погладил меня по спине, и от этой простой ласки по телу пробежали мурашки, а весенние ветры в голове вытеснили возмущённые мысли. — Я действительно вёл себя недостойно.

— И поэтому решил отправиться к папе, просить разрешения ухаживать за мной? — пробормотала я недовольно ему в одежды, наслаждаясь окутывающим меня ароматом сандала и лотоса.

— Потому что верил: ты не откажешь мне в возможности всё исправить, — с раздражающе-восхитительной уверенностью ответил заклинатель. — Ты слишком добрая. К тому же любишь меня.

— Ётуны подери, — прошипела я, всё ещё пряча лицо, чтобы не демонстрировать степень своего смущения. — Поразительная самоуверенность.

— Это не самоуверенность, — его пальцы бережно скользнули по моим волосам, и в этом действии было столько нежности, что все слова протеста застряли в горле. — И, милая Вивека, ты ведь не отрицаешь, — вроде бы сказал уверенно, но в голосе звучал вопрос пополам с надеждой. — Ты же больше не станешь проявлять внимание к другим?