Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Тут же на совещании решили вопрос о поголовных опросах всех сотрудников SS. Начальник второго главного управления докладывал версии исчезновения Майна фон Клина. Основных было две — убийство, тут были варианты: или кто-то из родичей ликвидированных любовников решил отомстить, или рука заграничных конкурентов, вторая версия — побег или похищение. В пользу этой версии говорило то, что деньги Майна фон Клина и не только личные, пропали (а это я пошарил в закромах SS, часть которых хранилась как в личном сейфе, так и в паре тайников, выгребя не только три сотни талеров лично принадлежащих ему, но и ещё запустил руки в так называемый рептильный фонд — там нашлось более восьмисот талеров). Изучая бумаги своего начальника и кропотливо отслеживая каждый его шаг, контрразведчики нашли зацепки, позволяющие прийти к выводам, что у него имелись неформальные контакты с пиратской республикой (вот, оказывается, о чём он намекал, когда говорил о трёх кораблях и пятидесяти погибших искусниках). Я появился на совещании как-бы невзначай, типа, зашёл по своим делам. Повод у меня есть — предстоящий концерт. Правда, это не вопрос ректора. Но немного внушения, и вот уже оме Ульрих совершенно случайно заглянул к нему, послушал новости о произошедшем и совершенно случайно предложил назначить начальником SS главу Совета города — Вольфрама Альбрехта Хартманна фон Адельманнсфельдена, рыцаря Великой Силы, помощника ректора Схолы Лирнесса, второго десятника факультета стихии Схолы Лирнесса, магистра ордена Рыцарей Замка, комтура Сумисвальда, Ципплингена, Мергентхайма и Южных островов. О! — вытаращились все. А действительно, почему бы Вольфраму Альбрехту и прочая, прочая… не возглавить SS? Так и порешили, при этом, случилось так, что никто не вспомнил, кто именно предложил кандидатуру Вольфрама. Как-то так само собой вышло. Но решение-то хорошее! А главу Совета нового выберут. Самое главное — я вне подозрений. * * * А при планировании концерта мне в голову втемяшилась идея — показать диафильм. На кино я не замахиваюсь — слишком сложно. А диафильм самое то. Но, факт простейшего показа влечёт за собой множество всякого разного. И самое сложное — это плёнка. Прозрачная. С рисунками. С работой проектора проблем особых я не видел. Кроме линзы. Даже системы линз. А для них необходимо оптическое стекло. Так-то его тут делать умеют — я покупал подзорные трубы для своего гордого корабля. Закажу штук шесть. Если нет — то тупо свои подзорные трубы разберу. А вот плёнка… И здесь задачу по её разработке пришлось ставить перед Аделькой. Они у себя на факультете уже пробовали нитровать целлюлозу, но из-за того, что взяли не самый чистый материал (хлопок) и плохо промыли его после нитрования, произошёл взрыв. В лабораторию, восстановленную после взрыва, мы пошли с ним вместе. С нами увязались и десятник факультета и ещё пара студиозусов-артефакторов, взявшихся писать диплом по нитрованию целлюлозы. Пошёл я туда с целью попробовать провернуть всё те же процессы под защитой телекинетических полей. Кислотная вонища, перетёртый почти в порошок чисто промытый и высушенный хлопок. Забодяжили меланж — смесь азотной, серной кислот и воды. И вот уже под моим взором и внимательными взглядами участников сего действа в толстостенной стеклянной ступке осторожно перемешивается телекинезом неаппетитная масса. По указанию десятника в лабораторный журнал записывается всё — объём и масса составных частей меланжа, крупность помола хлопковых волокон, их вес, время, в течение которого перемешивается и нитруется всё это добро. Замешано сразу в нескольких ступках с разным временем нитрования. Записывается и промывание в чистой и холодной — обязательно холодной воде. |