Книга Там, где нас нет, страница 227 – Альвин Де Лорени

В общем, оставленный мной омега сам себе надумал всякого и закатил мне отвратную семейную сцену. Не обращая внимания на что-то говорившего омегу, я осторожно, чтобы не разбудить спавшего Веника, расстелил на топчане начавший согреваться матрас (с размером угадал), накрыл его одеялом и бросил сверху принесённую пару подушек. Постоял, подумал, скинул с себя сапоги, куртку и прилёг сверху, закинув руки за голову.

— Оме, что вы молчите, — теребил меня Эльфи, — ответьте что-нибудь.

— Ну что тебе сказать, Эльфи, в городе нас с тобой категорически не ждут, — ответил я, вспомнив свой разговор с начальником стражи.

— Вот как, — вскинулся Эльфи, — и вы так спокойно об этом говорите!

— А что, плакать что ли? Ты какой от меня реакции ждёшь? — спокойно ответил я, устав от произошедшего за день и не желая тратить силы ещё и на разборки с омегой.

— Ну, сделайте хоть что-то! — требовал разошедшийся Эльфи.

— Эх, надо было тебя там, с этими уродами оставить, сейчас бы кайфовал с ними, а не мне бы мозг выносил, — ответил я.

— Да! Оме! Да! Лучше бы я там остался! По крайней мере, знал бы, что меня ждёт, а не вот это всё! — выкрикнул Эльфи.

— Поверь мне, ничего хорошего тебя бы там не ждало. Ты хоть знаешь, кто это был? Или совсем задуматься не хочешь? — спокойно возразил я на дурацкие доводы Эльфи.

— Да! Я тупой! Да такой! Не живите со мной, с таким дураком! И я жить не буду! — Эльфи уже кричал, голова его была залита жёлтым светом.

Нашарив на столе нож, он схватил его и начал полосовать запястье левой руки:

— Вот! Вот! Сдохну быстрее!

Я быстро бесшумно соскочил с топчана, схватил истерящего омегу за грудки и, как был, босиком, выволок его наружу на мороз. Волоком протащил его влево в сторòну лабаза — там была свободная площадка и, наклонившись над ним и чувствуя, как текущая из моего носа кровь капает вниз, зарычал демоническим многоголосьем:

— Это ты-то сдохнуть собрался?!

Инфразвук составной части моего голоса неслышимый человеческим ухом заставлял кожу покрываться мурашками и вызывал иррациональный страх у скорчившегося подо мной омеги.

— Да что ты знаешь о смерти! Ты! — я чувствовал, что бесконтрольно, на эмоциях, как и в прошлый раз обращаюсь в демона. Затрещала разрываемая в клочья одежда, свет полыхнул в моих глазах и я, наконец, смог увидеть Эльфи в ужасе сжавшегося на снегу подо мной.

— Знаешь ли ты, мальчик, что с тобой собирались сделать те трое, с которыми тебе, как ты говоришь было бы лучше! Знаешь ли ты кто это?! — рычал я, — Они людьми торгуют и путь для тебя у них был только один — в бордель. Слишком ты смазливый. А ты, ведь, тащился когда они тебя трахали. Тащился, да? Нравилось тебе это. Кайф получал.

Я схватил Эльфи за лицо багровой рукой с длиннющими чёрными когтями и помотал его голову из сторòны в сторòну. Хвост хлестал меня по бокам, задевая заснеженную площадку.

— А я их всех прикончил. Всех троих. Кого выпотрошил, кого до костей от мяса очистил. Живьём. Да знаешь ли ты, что я дни, месяцы, годы своей жизни каждый раз теряю из-за того, что в демона обращаюсь! Жизнью своей за ТЕБЯ плачу! И после этого ты, сучонок, мне о смерти говорить будешь!..

Я хрипло дышал.

— А если уж тебе так секса хочется!.. То я тебе устрою сексуальную жизнь! Хочешь, от похода, вон туда, — я вскинул багрово-фиолетовую руку, — к роднику за водой, оргазм получать будешь! Я могу!