Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Размышляя таким образом, я посмотрел, не поворачивая головы (крокодильи глаза рулят!) на Эльфи. Легко дотрòнулся пальцем до его носа, омега вскинул на меня огромные карие глаза и я поцеловал его в лоб. Выдохнул. Ну что же с тобой делать-то? Кто мне скажет?.. Запах. Восхитительный запах свежевыпеченного хлеба наполняет наш дом. Закрыл бы глаза, но не могу. Картинка не закрывается сама. Детские воспоминания… — Эльфи, запомни этот момент, — шепчу я теснее прижавшемуся ко мне омеге. Эльфи закрыл глаза, уткнулся мне в шею и водит тонкими наманикюренными пальчиками по моему лицу, перебирая сетку шрамов. Омега кивнул не отрываясь от меня. — Почему-то люди устроены так, что запахи будят в них воспоминания, — продолжаю я, — И вот, когда-нибудь, когда меня уже не будет рядом, ты, почувствуешь запах свежеиспечённого хлеба и вспомнишь этот момент. — Оме! Что вы такое говорите?! Почему вас не будет рядом? — вскинулся Эльфи. — Тише… тише, — я приложил свой палец к его губам, — так будет. Я знаю… — Нет…, - прошептал омега, снова уткнувшись в мою шею, — я не хочу…, - горячее дыхание обожгло кожу. Первый мой хлеб получился. Ели все, кроме Веника. И никак не могли наесться. Живот Машки раздулся как барабан и, казалось, готов был лопнуть от малейшего прикосновения. Эльфи, сидевший за столом и евший горбушку как вкуснейшее пирожное (да, оме, я могу сравнить, заявил он), не мог насытиться. Да я и сам слопал хороший кусок, мягкого тёплого, с угольками в нижней корочке, белого хлеба. * * * А потом я вышел в город. Как всегда в каморке в кордегардии городской стражи. В коридоре мне попался начальник Отто фон Эстельфельд: — Оме Шварцман сегодня казнь Герхарда Одноглазого. На площади. — Надеюсь он будет долго подыхать, — ответил я и наш разговор на этом закончился. С моим недобровольным помощником Хансом на рынке мы закупили всё необходимое. При этом мне на глаза попалась вазочка из тёмно-синего стекла и я не раздумывая взял её не торгуясь — мне нужны стёкла для очков. В скобяном ряду я присмотрел несколько гвоздей и тоже взял их. Толпа народу, самого разного, валила на площадь. Кого здесь только не было: альфы всех возрастов и размеров: и высоченные альфы-искусники (я насчитал человек двадцать) и альфы небольшого роста из купцов, ремесленников, торговцев. Омеги — и молоденькие, симпатичные и пожилые. За Хансом увязался толстый Магдал, омега-торговец пирогами на рынке и время от времени дёргал его за полу, привлекая внимание. Мальчишки всех возрастов и всякого достатка торчали на крышах, гроздьями висели на деревьях, окружавших площадь. — Везут, везут…, - зашумели в толпе. Посреди площади на скорую руку был возведён помост. На нем прохаживался крепкий широкоплечий альфа в натянутом на лицо красном колпаке с прорезями для глаз. Стоял перетянутый железными полосами толстый чурбак, напоминающий колоду для рубки мяса на рынке. Длинный худой альфа с глазами снулой рыбы, перекладывал, протирал ветошью топоры и мечи, очевидно, приготовленные для казни. В деревянном ящике лежали железные инструменты. Мальчишка-альфа раздувал мех походного горна, искры летели и гасли на морозе. Отто фон Эстельфельд в накинутом поверх доспеха меховом плаще, придерживая длинный меч, прохаживался по помосту, светлые неструганые доски прогибались под его весом. Сам помост был окружён стражниками в начищенных доспехах, над толпой торчали наконечники копий. Гул толпы, выкрики разносчиков всякой снеди по краям, где-то визжала лошадь, сигая в оглоблях застрявших саней… |