Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— С рыбаками, ваша милость, они везли, а я… Да мне уже всё равно было…, - шептал он с полными слёз глазами, низко наклонив голову. В общем, после изнасилования два дня у Аделаида шла кровь. А потом отец выпорол его кнутом за то, что попался на глаза проезжему знатному альфе из города. В Гингене у него, естественно, никаких перспектив не было — кто же возьмёт порченого омегу в супруги? В доме у родителей он был пятым омегой. Куда их в таком количестве пристраивать? И Аделаид решил уйти. Так, без денег, расплачиваясь задницей, Аделаид добрался до Майнау. Здесь шатался меж двор. Попрошайничал (неудачно). Вконец оголодав, попался на глаза хозяину базарной харчевни, который ему и присунул в рот в первый раз. Противно было невообразимо. Ну, а куда деваться? Раз, другой… Голод-то не тётка… А тут морозы завернули… Болеть начал… На днях побили. Сильно. Ухо вот разбили, теперь не слышит. Кто? За что? Так просто… Развлекались какие-то… Он плакал, просил… Они ржут, толкают, перепинывают друг другу, а потом, когда он уж и стоять-то не мог, обоссали… Твари… Кое как оттёрся. Когда очнулся. А одежда провоняла… — Да мне уже всё равно, оме, сдохнуть бы скорей…, - закончил едва слышно Аделаид, осторожно мелко покашливая. Ханс крякнул и тяжело выдохнул. Я подтолкнул к нему свою кружку пива из которой не отпил ни глотка. Да-а… История… Опять выбор, Сила? Ну да ладно, у Великой Силы не бывает промахов. Попался мне — значит, так тому и быть. Не обеднеем. Опять же моему Личному Слуге тоже нужен прислужник. Младший помощник вспомогательного заместителя курьера, хе-хе. Зачтётся. Зачтётся же? Да, Сила Великая? — Аделаид… как тебя дальше? — спросил я. — Венцлау, — ответил омежка, подобравшись. — Аделаид Венцлау, свободный бонд (так? — омежка кивнул), согласен ли ты быть прислугой меня, оме Шварцмана? — я поддавил гипнозом, заставляя Адельку (вот и кликуха готова!) согласиться и расстаться со своим свободным статусом. — Согласен, оме, а что делать надо? Я всё, что хотите…, - омежка вскинулся, до меня донеслось облако (целое облако!) надежды. — Ханс, свидетелем будешь! — Само собой, оме! — откликнулся стражник. Аделька был отведён и пристроен в дом Хени и Дибо, отмыт, завшивленная голова была обрита начисто, тщательно осмотрен (сердобольный Элк только всплёскивал руками, осматривая этот набор костей, ушибов, синяков и обморожений), определён на жительство на диван в кабинете Вернера и ему были нарезаны задачи по всесторòнней помощи Штайну и Элку в хлопотах по дому и уходу за детьми. * * * — Salve pueris[49], - поздоровался я с Сиджи и Ютом. Оба вскинулись, в эмоциях проскочила радость и их головки засинели. Ответили нестройным хором: — Salve, dominus noster[50]. Я почувствовал себя на католической мессе: — Это что такое! Кто вам так разрешил меня называть? Возмущению моему не было предела. Я столько времени потратил на то, чтобы избавить симпатичных мне детишек от дряни, внедрённой в их мозги Одноглазым — и вот опять! Причём, с развитием детей как искусников возможность непосредственного влияния на их мозг пропадёт — Великая Сила защищает своих адептов. Если до этого времени ничего сделать не удастся — пиши пропало. Я так и останусь идолом, которому поклоняются со всем жаром неофитов. — Ostende quid didiceris[51]— потребовал я, напустив на себя строгий тон и неприступность. |