Книга Там, где нас нет, страница 361 – Альвин Де Лорени

А с Аделькой получилось так. Мастер Дитрих осмотрел его, подправил ушко, там и был-то всего-навсего ушиб и разрыв барабанной перепонки — для целителя сущая ерунда, помороженные участки кожи на лице, руках и ногах были излечены с помощью уже известной мази, а вот с его репродуктивными органами целителю пришлось повозиться: цистит и кольповагинит заставили его напрячься. Целитель приходил несколько дней подряд, проводил процедуры, Элк бегал в аптеку, покупал эликсиры, с циститом удалось справиться, а кольповагинит всё ещё сопротивляется. Вроде бы мастер Дитрих даёт положительный прогноз, но что-то долго длится лечение и у меня сердце не на месте. Оставленных мной десяти гульденов не хватило, пришлось добавить, чем я вогнал Адельку в полнейшую панику — такие суммы на него тратятся! О существовании таких денег как гульдены, он в своей деревне только слышал.

Вообще омежка оказался понятливым и старательным — Элк не мог на него нарадоваться. Учился Аделька вместе с Сиджи и Ютом, ему были куплены писчие принадлежности и он тихонько сидел в уголке, когда учитель приходил заниматься в Сиджи и Ютом — за обучение третьего ученика было доплачено. Разница в возрасте между Аделькой и искалеченными детьми была невелика — всего три года, и у них находились между собой общие темы для разговоров, они даже играли вместе в какие-то свои омежьи игры!

В общем о своём приобретении — если можно так сказать, я не пожалел ни минуты.

* * *

Эльфи под моими чутким руководством учился писать прописными буквами. Были стоны, было заламывание рук, мол, «Оме, зачем мне это!», дело доходило даже до слёз. Но я давил, давил и додавил. Эльфи сдался и стал учиться писать. Каждый его вечер заканчивался перепачканными чернилами пальцами и моим недоумением — как так можно не желать учиться!

А потом появился токсикоз!

Однажды вечером, когда я только ещё собирался насесть на омегу с писаниной (переписывали рецепты из кулинарной книги), Эльфи, сидя за столом под ярким светом осветительного шарика, в своё время утащенного нами из замка, вдруг схватился ладошкой за рот, его согнуло, он едва успел распахнуть в морозную ночь дверь дома, как его вывернуло на снег за перила веранды. Ужин оказался на улице.

Озябший и побледневший омега вернулся за стол и со слезами на глазах уставился на меня:

— Что со мной, оме?

Токсикоз с тобой, хороший мой, токсикоз.

Оно, конечно, неприятная штука, но что теперь сделаешь. Эльфи не относился к тем счастливчикам из 10 % популяции самок-самцов (по меткому выражению Ухоо), которые не подвержены токсикозу во время беременности.

Поэтому все прелести ранних сроков беременности мы познавали с ним вместе. Рыба из рациона была исключена — её запах особенно выворачивал омегу. Говядина и свинина попали в ту же категорию. Дичина не заходила ни в каком виде. Оставалась птица. Крупы, овощи и птица. Путём перебора мы с ним выяснили, что относительно легко его организм переносит только курицу. Домашнюю курицу. Дикие куриные — рябчики, тетерева и глухари не годились. И я мотался в город на базар за курами. Надоели они мне хуже горькой редьки. Белок нужен ребёнку, а Эльфи сейчас может есть только курятину. Дома мы с ним другого мяса не готовили — я опасался рвоты от запаха неподходящих продуктов. Запасы предусмотрительно заныканных по моему приказу Дитричем риса и гречки потихоньку изымались в мою пользу. Управляющий был проинструктирован и не пытался искать причин, по которым со склада вдруг неведомым образом исчезает крупа — я понемногу таскал её телепортацией.