Книга Там, где нас нет, страница 363 – Альвин Де Лорени

— Злой келе пришёл забрать твою душу, — бум-м, бум, бум-м — бьёт бубен, — забрать душу… забрать… забрать душу…

Что это? Шаман далёких луораветнан пришёл ко мне? Зачем?

Ар Оттинг, приказчик купца Конрада Лункона, найденный мной в эту ночь в одном из богатых домов, заворочался во сне, воздуха не хватало, он закашлялся и проснулся.

Низенький человечек, в одежде из шкур, обвешанной песцовыми и беличьми хвостами, звеня и брякая костяными и металлическими фигурками, подвязанными на шнурках к поясу, к подолу просторной кухлянки и к широким рукавам, вышитым цветными нитями, кружился по комнате. В руках его был огромный чёрный бубен, отзывавшийся на прикосновения колотушки глухим, пробирающим до костей гулом. Лица его не было видно — оно было завешено повязкой из кожаных шнурков тоже с фигурками по низу.

— Кто? — едва смог выдохнуть Ар в панике. Сегодня в комнате не было его напарника Дица — он ночевал у кого-то из омег-прислужников.

— Келе…, - прошептал шаман и ударил несколько раз в бубен, отчего у Ара заныли зубы, — он пришёл…

Шаман мягко бесшумно подпрыгнул высоко задрав ноги в меховых, расшитых бисерными узорами торбаса, часто-часто негромко застучал в бубен и тот, откликаясь, завыл, застонал, постепенно усиливая звук. Мороз прошёл по коже Ара.

В темном углу комнаты зашевелилось, заворочалось что-то огромное, тёмное, страшное. Призрачные тёмные туманные руки беззвучно потянулись к альфе, сжавшемуся в мокрой от пота постели.

— А-а-а! — заорал он, что есть сил, — Келе! — и не придумал ничего лучше, чем просто накрыться с головой одеялом — самой лучшей и мощной защитой от всех ночных страхов всегда и везде.

Стало тихо…

В ту ночь шаман больше не появлялся, но с тех пор стал Ару мерещиться проклятый келе. В утренних сумерках и днём на самом краю зрения нет-нет, да появится дрожащая тёмная туманная рука, тянущаяся к горлу. В жизни Ар столько не пил, сколько ему пришлось выпить за этот проклятый день, а ночь… О-о, ночь вообще превратилась в сущий ад!

Перед сном Ар со страху добавил ещё. Но одурманенный алкоголем мозг не спал. Ар ворочался, в голове шумело. Диц уже вовсю храпел на кровати напротив, а Ар боялся. Весь день келе доставал его — ходить по полумраку плохо освещённого склада и заново взвешивать мороженую рыбу, считать кипы кож, мешки, бочонки было сущим наказанием. Кончилось тем, что проходя между стеллажами, Ар увидел, как на него бросился сгусток тьмы. Здоровенный мужик тонко взвыл, шарахнулся в штабель бочонков с ворванью, хилая конструкция пошатнулась, верхние бочонки, угрожая разбить работающим на складе головы, полетели вниз — треск, грохот, ругань рабочих и купца с утра торчавшего на складе. Трясущийся Ар обсчитался четыре(!) раза и хозяин, бдительно следивший за работой приказчиков, выгнал его оттуда, в наказание отправив помогать на кухне. Позор!

А вечером Ар напился. И вот сейчас лежал и слушал беззаботный храп Дица.

— Диц, а, Диц? — приказчик встал и начал трясти спящего.

Диц вздохнул, откашлялся:

— Чего тебе?

— Ты ничего не видишь?

— Не вижу. Спи!

— А вон, вон там? Видишь! Там есть кто-то!

— Да нет там никого. Спи ты, чёртова кукла! Зенки зальют, а потом спать мешают! — Диц отвернулся к стене.

Ар отошёл от кровати снова заснувшего приказчика и сел на постель. Ну как же? Ну вот же, вон там! В том углу — келе! Ар уставился в страшный угол, пытаясь что-то в нём разглядеть.