Книга Там, где нас нет, страница 468 – Альвин Де Лорени

Тот, наконец, услышал, что от него требуется и присел на землю. Я помог ему уложить голову Ши на колени и Ухоо, что-то бормоча себе под нос начал гладить её по лицу.

«Лечить надо! Приду!» — уходя бросил я обезьяну.

Так, у нас с собой где-то была аптечка. Швейный набор хирурга сам комплектовал. Быстро — телепортацией переместился к лагерю. Разыскал необходимое.

— Аделька, со мной! Возьми котелок и мыло! — бросил я омеге.

Скоренько дошли до недалёкого берега. Ухоо всё также сидел и держал Ши горестно раскачиваясь. Аделька, увидев здоровенных лохматых людей, притормозил, забоялся.

— Всё нормально, свои, — выдохнул я в его сторòну, — иди, воды набери.

Присел рядом с Ши. Она уже пришла в себя. Я пощёлкал пальцами перед её носом, поводил рукой вправо-влево. Глаза двигаются, руку видит.

«Ухоо, сядь тут» — показал я обезьяну место сбоку от Ши, — «лечить буду».

Тот, доверяя мне, с готовностью пересел, схватился за руку Ши, баюкая её в огромных ладонях.

Аделька, обойдя Ухоо по широкой дуге и опасливо косясь а него, принес воды, которую я тут же начал греть пирокинезом. Чуть повернул голову Ши, осматривая рану. Об камень треснулась, бедняжка. Голова уцелела, про камень не знаю, но придётся шить.

Тщательно промыл руки, протёр их аквавитой. Выстриг волосы выше раны, оторванной чистой тряпочкой смоченной в воде обмыл рану. Размозжение тканей довольно значительно. Ещё одним кусочком ткани, пропитанным спиртом обтёр кожу вокруг раны. Кривая игла и шёлковые нитки тоже замочены в спирту.

«Ши, будет больно! Терпи!» — передал я обезьяне.

Хорошо, когда инструмент не надо держать руками — телекинез рулит! Пять стежков и бестолковая обезьянья башка обзавелась стильной скарификацией.

Также телекинезом забинтовал лоб чистым полотном.

«Ухоо, сажай Ши!» — дал я указание обезьяну и тот осторожно, как стеклянную вазу, посадил её. Мокрую насквозь, искупавшуюся в ледяной воде Ши, заколотило ознобом. Вот только простуды не хватало!

— Аделька, мыло принеси, — попросил я омежку, — а это забери назад, — отдал я аптечку.

Телекинезом, делая неглубокую ванну, выбираю грунт в глине у берега, с тем расчётом, чтобы было можно без хлопот наполнить её водой. Уминаю сырую глину.

Центрифугой закрутив шар воды — это для того, чтобы удалить большинство механических примесей — вода-то мутновата, наполняю ванну и пускаю в неё крохотный шарик пирокинеза, чтобы вода прогревалась равномерно, без кипения.

«Ухоо, Ши туда!» — показываю я обезьяну, куда надо пристроить его самку. Тот, ошалело наблюдая за всем, происходящим вокруг него, отрицательно замотал башкой — мол, мыться нельзя, счастья не будет.

«Самка-самец сам!» — не хочешь, как хочешь.

Поднимаю телекинезом Ши и аккуратно усаживаю её в тёплую ванну. Обезьяна со страхом, поначалу, смотревшая на полное корыто воды, почувствовав блаженное тепло, расслабилась и вытянула ноги.

«Во-от! Ши сейчас помоем. Она согреется. Болеть не будет. Ухоо маленького ждёт от Ши» — транслировал я ей.

И тут Ши развезло. Она зашмыгала носом, расплёскивая воду, замахала руками. Слёзы потекли из её глаз.

Ухоо, видя, что Ши плачет, заметался вокруг ванны, порывался вытащить Ши. Я легонько брызнул в него холодной водой из ручья.

Закатил в ванну камень с ровной плоской сторòной, усадил на него Ши и начал намыливать не мывшуюся с самого рождения обезьяну.