Книга Там, где нас нет, страница 471 – Альвин Де Лорени

Я, оставив детей на их попечителей, проверил спящего Веника, подошёл к Эльфи с Аделькой, поинтересовался тем, в какой стадии приготовления находится наш ужин, и, учитывая, что обезьян придётся кормить, телепортнулся к ручью, на тот камень, с которого ловил форель. Машку, во избежание проблем, захватил с собой.

— Сейчас, Машенька, мы с тобой рыбки наловим, рыбка вку-усная, — разговаривал я с кошкой. Машка понимала, чем я собираюсь заняться и горячо поддержала мои начинания.

Рассматривая текущую воду энергетическим зрением, я без труда навыхватывал левитацией с десяток приличных рыбин — это нам и Ши с Ухоо, а Машке добыл пять штучек рыбок поменьше — с ладонь.

Нанизал добычу на кукан и, пока кошка, урча, расправлялась с угощением, сидел, обхватив колени руками, на камне, смотрел вдоль ручья, поглядывал на наш берег, где к беседе с Ши и Ухоо осторожно присоединились Эльфи с Аделькой. Сами они телепатического разговора обезьян не слышали и Сиджи с Ютом были переводчиками.

Пусть их. В конце концов общение с альтернативным человечеством может быть полезным для всех. Аделька не удержался и начал перебирать длинные волосы Ши. Она млела под его ловкими пальчиками. Эльфи, увидев, чем занимается прислужник, состроил скептическую мордочку и как профессионал, начал показывать Адельке, каких высот парикмахерского искусства можно достичь, имея под рукой длинные волосы. Плели косы, изображали чёлку. Было принесено зеркальце, относительно отражения в котором Ши было объяснено, что это не кто иной как она. Из цветных ленточек, неожиданно нашедшихся в запасах Адельки, в чёрные волосы Ши были вплетены кокетливые бантики, убившие обезьяну наповал. Ленточки пришлось подарить.

Ши тоже в меру сил поучаствовала с сооружении на своей голове чего-то такого… А затем заговорщики обратили внимание на Ухоо, сидевшего в обнимку с Сиджи, который телепатировал ему разговоры Юта, Эльфи и Адельки.

Троица омег, под руководством Эльфи договорилась до того, что Ши нехорошо ходить нечёсаной и поскольку она не видит того, что происходит на её голове, то никто кроме Ухоо не может оказать ей посильную помощь в расчёсывании.

Обезьян, сначала молча наблюдавший за происходящим, запаниковал. Чуть не вырòнив Сиджи, вовремя поддержавшего телекинезом себя за кожаный конверт в котором он находился, Ухоо вскочил и с омежкой в охапку зашагал в мою сторòну.

«Самка-самец, Ухоо не хочет!» — взмолился он, стоя на противоположном от меня берегу ручья.

Машка, оторвавшись от рыбы, насторожилась, заворчала и прижала уши.

Я, успокаивая, огладил кошку, тут же вернувшуюся к своему занятию.

Окинув энергетическим зрением паникующего и залитого яркой желтизной Ухоо, блаженно синеющую под руками переливающихся радугой омег Ши, увидел как Веник, всеми оставленный заворочался в шатре и промежность его тревожно зажелтела. Оп-па, про самого мелкого-то и забыли!

— Машенька, кушай, кушай, — обратился я к кошке и, оставив её на камне, с которого мы рыбачили, скакнул телепортацией сразу к самому шатру.

— А кто это у нас тут проснулся? Веник проснулся, — начал я разговаривать с младенцем, — Веник кушать хочет. Сейчас мы с Веником покушаем…

Подхватив на руки конверт с ребёнком, я вышел в тёплый летний вечер. У ручья распеленал малыша и, нагрев шарик воды, помог ему облегчиться.