Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— Э-э… господин ректор, мы пробовали… Вещи убрать невозможно. Сами посмотрите… — Хм… Ладно… Пусть остаются. А с оме давайте так попробуем — он же на скамье лежит? Вот! Берите скамью вместе с ним и выносите… Нос чешется просто невыносимо. Бестолковые студиозусы старших курсов толкаясь, пробуют приподнять скамью на которой я лежу. Наконец, после долгого пыхтения под пристальным насупленным взглядом ректора, дело сдвигается с мёртвой точки — скамья, оставляя царапины на деревянном полу, отодвинута от стены и крепкие альфы, взявшись с четырёх сторòн, приподнимают моё импровизированное смертное ложе. — Куда вперёд ногами-то?.. Бестолочи… — шепчу едва слышно и, пытаясь почесать нос, промахиваюсь мимо него. Скамья бухается на пол и я, призвав драконьи глаза, воззреваюсь на происходящее. Здоровенные альфы-студиозусы в синих мантиях стихийников, так что им приходится пригибаться под низким потолком, толкутся в тесной хижине Адальберта. В открытую дверь видно, что снаружи, запустив большие пальцы рук за широкий кожаный пояс, наблюдая происходящее, стоит ректор Схолы, с ним ещё один альфа в чёрном камзоле с золотыми пуговицами и рядами шеврòнов золотого шитья от краёв рукавов без обшлагов почти до локтей. Рядом с ними незнакомый русоволосый омега-целитель. После того, как скамью со мной урòнили, глаза ректора закатываются вверх и он тяжело выдыхает. Троих студиозусов-альф я выметаю левитацией наружу, а четвёртому оставшемуся командую слабым голосом: — Посади меня… Студиозус осторожно, как великую драгоценность, приподнимает меня за плечи и, спустив ноги на пол, усаживает, привалив спиной к плетёной из камыша стенке хижины. О! Голова закружилась… Вяло махнув рукой, отпускаю студиозуса и он с облегчением выскакивает из хижины к своим товарищам, которые любопытно блестя глазами столпились в отдалении. С трудом подняв руку к глазам, с интересом разглядываю чёрные отросшие когти на руках и, потянувшись пальцем к носу, снова промахиваюсь. А нос-то чешется! Первым ко мне врывается целитель: — Оме! Оме! Как вы себя чувствуете? Что у вас болит? Голова кружится? — засыпает он меня вопросами одновременно нащупывая пульс. Тонкие пальцы шарят по запястью, видимо не в силах отыскать бьющуюся жилку. Поднимаю взгляд на него и моргаю. Раньше не мог! Да и надобности не было. Но моргаю не веками, верхним и нижним, а третьим полупрозрачным веком. — Ой! — отдёргивает от меня руки омега, а мои пальцы непроизвольно пробуют сжаться, привлекая внимание целителя к острым, матово блестящим когтям. Указательный палец на правой руке выпрямился, рука поднялась и, чуть пошевеливая кончиком когтя, я с наслаждением наконец-то почесал многострадальный нос. — Имя! — освободившийся палец требовательно наставился на омегу-целителя, застывшего передо мной. — А-а… — заикается целитель, против своей воли опускаясь передо мной на колени и задирая симпатичное личико вверх, к моему лицу. Двумя пальцами левой руки я подпираю его подбородок не давая ему вертеть головой и вглядываюсь в лицо несчастного, считывая всю информацию о нём, его родных и окружении. Джолент Крюгер. Тридцати одного года. Из простых. Практикует в Белом крейсе. Преподаёт в Схоле. Естественно, незамужем. Родился здесь, в Лирнессе. Родители — отец и два папы, живы. Есть ещё трое братьев. Один из них альфа. |