Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— Поэтому, уважаемые, следует нам вспомнить слова мудрейшего Ибн-Туфейля: «Да послужит эта история поучением тому, кто имеет сердце, или тому, кто внимает и видит…». Рассказывают, а жизнеописание Абд-эль Хазреда в шестьсот двадцатом году хиджры составил Ибн Халликан, что о смерти или исчезновении Абд-эль Хазреда ходило множество противоречивых и зловещих слухов. Что схвачен был Абд-эль Хазред невидимым чудовищем средь бела дня на глазах у множества окаменевших от ужаса людей. Что было это во время великого солнечного затмения в сто десятом году хиджры… Здесь слушатели благоговейно огладили ладонями бороды и подули на плечи, отгоняя злых духов. Я продолжал: — Рассказывал несчастный безумец, что удалился он в Руб-эль-Хали и провёл там десять лет… Глаза караван-баши округлились и купцы, сидевшие справа и слева от него, зашептались, многозначительно переглядываясь — дурная слава этой пустыни известна всем в Аравии. — Он рассказывал, что видел знаменитый Ирам — Город колонн, входил него и, пройдя его насквозь, попал он в Безымянный город теней или Тень города и говорил там с его владетелем Хастуром и нашёл он в подземельях города рукописи джиннов. И было в них написано о том, что было до того, как появились на этой земле люди… — Благородный юноша, — откашлялся один из купцов, — но людей создал Аллах и только он, — здесь слушатели снова провели руками по бородам, — знает, что было до того, как ему стало благоугодно создать Адама. — Так пишет Ибн Халликан… С другой сторòны… Аллах создал всё сущее за шесть дней… И людей он создал не в первый день, а джиннов создал раньше людей. И записали джинны своими письменами то, что было до создания людей… Но я продолжу… И дал Хастур Абд-эль Хазреду способность понимать написанное джиннами ибо велико было желание познания у этого человека. И, воспользовавшись доверием могущественного владыки, унёс с собой некоторые рукописи безумец и рассказал об этом людям и написал книгу, названную аль-Азиф… И в наказание за это джинны, вышедшие за ним по приказу великого Хастура, ослепили его и вырвали язык. И в книге этой описаны способы призыва джиннов, и то, как их можно видеть, и то, как просить их о чём-либо и не понести за это наказания… И то, как построить Врата и повелевать духами земли, воды, воздуха и огня… Но не стоит говорить нам об этом, ибо знания эти запретны… Вот так я развлекаюсь с местными. «Благородный юноша». Хорошо хоть так. Мужчина должен быть с бородой. А у меня она не растёт. Совсем. Путешествую я в белом тюрбане — признак учёного человека, и закрываю своё лицо концом её. Тут так принято. В пустыне не ходят с открытым лицом — солнце сожжёт лицо, а благородному человеку негоже быть загорелым. Улька у меня вообще под покрывалом и только вечерами открывает лицо, изумляя всех его цветом. И вот перед нами марево Оманского залива. Дибба. Гостеприимно распахнутые ворота города. Пахучий полумрак караван-сарая, куда степенно входят верблюды. Прощаюсь с караван-баши, начальником охраны и, наняв здесь же носильщика для нашей поклажи, идём с Улькой в порт. Сутки ожидания и вот уже в туманной голубой дымке потонули минареты Диббы и свежий ветер надувает паруса. К вечеру мы будем в Ормузе… * * * — А это что такое? Кто положил на алтарь? Убрать немедленно! Вам волю дай всё здесь разным хламом завалите! |