Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— Аделаид Венцлау фон Брюннен (барòнское имя Адельки) не так давно снискал расположение Великой Силы, господин Эрих, и теперь он учится в Схоле… Глаза всех четверых снова воззрились на меня. Светленький Алис толкнул локтем Эриха, буркнув, при этом надутыми губами: — Вот видишь, а ты говорил, что его выпили… Эрих отбрыкнулся: — Погоди ты, может ещё и неправда это. Желая развеять все сомнения, я заявил: — Если вы дадите себе труд подождать, господин Эрих, — здесь я вынул часы Зульцберга, с которыми не расставался, — то через два часа и семьдесят минут сможете его увидеть — он как раз к этому времени возвращается из Схолы. — А… — возразить на эту сентенцию Эрих не смог. — Итак, господа, посоветуйте мне — что с вами делать? — Мы… это… отпустите нас оме-е… — три пары восхитительно распахнутых, обрамлённых густыми чёрными ресницами, девчачьих глаз умоляюще уставились на меня. Эрих в спектакле не участвовал — чувствовал, что не вытянет. — Ага! Отпустить, значит? Да-да, отпустите нас, оме, мы больше никогда-никогда так делать не будем — молча закивали головками тройняшки. Эрих поддакивал. Эмпатия говорила мне, что всем четверым страшно. Но в тоже время любопытство до такой степени овладело детскими душами, что… от избытка чувств кто-то из омежек, Алис, по-моему, даже пИсать захотел. Страх и любопытство. Какое насыщенное сочетание! Даю себе немного воли и начинаю чуть заметно тянуть эти эмоции из детей. Они немного успокаиваются. Хм… А что если попробовать тянуть не смесь эмоций, а что-то одно? Страх, к примеру. Тогда у них только любопытство останется — говорит мне ясновидение. Но отпускать просто так нельзя — пора восстанавливать своё доброе имя в Лирнессе. Вот с них и начнём. Эрих и тройняшки почувствовали, что им вдруг стало совсем не страшно. Только интересно до невозможности. Оме же, встряхнув длинными волосами, снова прошёлся перед ними и, подумав, сказал: — А хотите на острове побывать? На настоящем, тропическом? Страха в детях не было и не успели они кивнуть головами, как обстановка вокруг корабля, на палубе которого все они стояли, сменилась — вместо городской набережной раскинулась огромная лагуна. Шелестели листья пальм, дул тёплый ветер, за рифом грохотал океан. Босые ноги (туфли и чулки были спрятаны под кустами на набережной) всех четверых по щиколотку утонули в ослепительно белом тёплом мелком песке. Ахая и повизгивая от восторга, дети разбежались по острову, восхищённо выкрикивая и зовя друг друга посмотреть — вот прямо сейчас! и никак иначе — на раков-отшельников, на птиц, на восхитительные цветущие кусты, на пальмы усыпанные орехами… А я перешёл к тому берегу острова, с которого — я знал, открывается вид на лагуну с самым глубоким в ней местом. Внимательно присмотрелся и вот — биландер, взметнув стену брызг, плюхается в омут и притопленный мной, идёт на дно. Избавляться от вони я решил таким образом: корабль постоит декаду или две затопленным. Морская живность потрудится над его очисткой, а там я его снова перетащу в Лирнесс и в порту мы его приведём в порядок. Судно изготовлено из тика, а эта древесина очень устойчива к воздействию морской воды и уже только поэтому оно ценно. Так-то он денег стоит, и немалых и, потому, разбрасываться своей добычей я не буду — хомяк сгрызёт начисто. |